Коллектив авторов

И тогда я поняла


Скачать книгу

мне нужно накопить больше денег. Контрабандисты требуют сорок тысяч лир за двоих. Только так они могут гарантировать безопасное путешествие. Что бы ни считалось безопасным в наше время… В последние годы я собирала деньги, и теперь мне не хватает около тысячи лир. Раньше я продавала мебель и книги из библиотеки богатым жителям Венеции, подрабатывала за разными прилавками на рынке Меркато или таскала воду из цистерн в дома. Когда я выросла, я начала сражаться на арене и откладывала с каждого гонорара столько, сколько было возможно.

      Тициан падает на стул и скрещивает руки на груди. Стар подходит к брату и взъерошивает его волосы. Он прижимается к ней. Я не особенно хорошо умею воспитывать детей. И никогда не буду иметь своих, я поклялась себе в этом. Я все испорчу. Почему Тициан не понимает, что я просто волнуюсь за него?

      – Ты голоден? – спокойно спрашиваю я, и его живот урчит. По крайней мере, хоть что-то в этой жизни осталось стабильным: Тициан всегда голоден.

      – Как волк! – говорит он, высвобождаясь из объятий Стар. – Что у нас есть?

      – Хлеб, сыр, помидоры, анчоусы и дыня, – говорю я.

      – Хм… – Одна ножка стула, на котором он сидит, короче остальных, что заставляет его слегка наклоняться, но я не могу заставить себя превратить хорошую мебель в дрова. В этой комнате я провела самые счастливые часы своей жизни с родителями.

      Тициан щупает пальцами царапины на столе, и я смотрю на него взглядом, полным любви. Он упрям и мятежен, прямо как я в его возрасте. Только поэтому мы так часто ссоримся друг с другом.

      Я копаюсь в ящике со столовыми приборами и нарезаю хлеб тонкими кусочками, пока Стар накрывает на стол. Мы садимся, и, пока Тициан со скоростью света засовывает в рот бутерброды с помидорами и рыбой, Стар кладет на хлеб кусок сыра, внимательно наблюдая за тем, чтобы его края не выходили за границу ломтика хлеба. Я раньше не понимала, почему ее еда всегда должна выглядеть как произведение искусства. Почему она лучше ничего не съест, чем допустит непорядок на своей тарелке. Раньше я пыталась уговорить ее поесть, ругалась и плакала, когда она голодала только потому, что мы не могли позволить себе сыр. Стар мало что любит из еды. Потом я поняла, что она делает это не специально, и теперь я не обращаю внимания на то, что она ест. Вторжение мало что поменяло в ее жизни, хотя я надеялась, что она избавится от своих причудливых привычек. Кусочки помидоров, которые она кладет рядом с хлебом, все одинакового размера, а молоко в стакане должно быть налито ровно до полоски, указывающей объем сосуда. Она довольно смотрит на свою работу и начинает медленно и вдумчиво есть. Сестра жует каждый кусочек ровно девятнадцать раз. Я считала. Всегда только так. Я делала это, чтобы понять, почему она так долго пережевывает пищу. Интересно, расскажет ли она мне когда-нибудь, почему она так сосредоточена на числе девятнадцать? Скорее всего нет.

      – Хочешь, мы опишем тебе Семьясу и Кассиэля? – спрашиваю я Стар, когда мы заканчиваем ужин. Это одна из немногих возможностей задержать Тициана дома. Иначе он сразу бежит на улицу. Наша жизнь для него – одно