вид. Из карманов серых штанов торчали детские рогатки, в руках мужчина вертел бабкин половник, а вот взгляд не отрывался от моего лица.
И зачем так пристально рассматривать? Может, я смущаюсь, когда на меня столь откровенно таращатся незнакомые мужики со склонностью обращаться в прах.
Словно по команде, типчики в сером прекратили изображать из себя павших героев и быстренько встали. За окнами перестали голосить про демонов, попавший под детскую руку мужик прекратил мимикрировать под коврик на пороге и легко вскочил на ноги. Последним восстал обслюнявленный Рексом неприятель.
– Фу! Гадость какая, – брезгливо скривился он, вытирая рукавом шею.
Главарь проигнорировал его высказывание и наклонился ко мне.
– Я чувствую в вас кровь пустынников.
А-а, ну теперь понятно, почему черты их лиц кажутся неуловимыми.
Пустынники, один из народов, проживавших в серых песках Ках-Дема, славились на весь мир своими кровожадными сказками, прочными ножами из костей подземных червей и неуловимостью. Поговаривали, что лучших шпионов и телохранителей сложно найти.
По нашей родословной пустынники потоптались много лет назад. Прадед тогда растил большую стаю мастифов, забирать которую приехал один из таких телохранителей. Прадед отвернулся только на секундочку, а через девять месяцев младшая из дочерей родила моего отца.
– Бабка согрешила, – коротко ответила я, решив не уходить в подробности генеалогического древа Кэботов.
– Но глаза не зеленые, а голубые. И меняют насыщенность в зависимости от настроения, – продолжил таращиться на меня главарь.
А как известно, чужой интерес заразен.
– Горцы? – предположил тот, что подпирал дверной косяк.
– Не-а, – покачал головой пустынник, которому я поспособствовала с полетом из окна.
Теперь он сидел на подоконнике, свесив ноги, и с неподдельным интересом рассматривал меня.
– Не-а, – повторил этот недоделанный эксперт, – горцы не оставляют своих детей чужим женщинам. Да и мелкая она какая-то.
Ну-с, спасибо. За «мелкую» буду мстить отдельно. И в этот раз одним только полетом кое-кто чересчур умный не отделается.
– Мидарцы? – предположил тот, что стоял за моей спиной.
– Талийцы? – включились в гадание на ромашке близнецы.
Я же довольно улыбнулась. Гадайте, гадайте. Все равно не отга…
– Нет, – припечатал пустынник со шрамом, выпрямляясь. – В ней кровь асуров.
Да чтоб тебя, догадливого такого!
– Дедушка согрешил.
– А… – протянул главарь, указывая на мутные разводы крови на полу.
– А это нагрешил Рекс!
И я уставилась на стреноженного кота.
Тот возмущенно фыркнул, мол, хозяйка, ты чего? Видишь, в каком я плачевном положении? На меня нельзя сердиться за какой-то там кусок мяса! Он вообще невкусным оказался, я его, может, и съел-то чисто из благородных побуждений, спасая тебя от несварения. А ты! Неблагодарная ты.
Входная дверь хлопнула, а следом в кухню влетел обеспокоенный