передёрнулась и томно проговорила, особо ни к кому не обращаясь:
– Полная деревенщина на вид.
Филь не долго думал, чем ей ответить.
– А у тебя зато нос длинный!
– Ну, от меня хоть не воняет, как от выгребной ямы, – оскорблённо высказалась Хелика.
– Да, но я-то скоро буду чистый!
Габриэль расхохоталась в голос так, что стоявшие рядом с ней вздрогнули. Затем к ней присоединился Ян и его сестры. Смущённый Филь поспешил скрыться в предбаннике.
8
Дорогой Като, ты должен мне помочь, император опять заскучал…
– Какой у него синяк!
– А какой шрам!
– Ой, девочки, мне этот белобрысый ужасно нравится!
– А я от Хозека без ума… Эх, был бы он попроще!
Едва Филь с Яном вошли утром в трапезную, как стало ясно, что за ночь отношение к ним круто изменилось. Был тому причиной ректор, конюх, или Габриэль с Анной и Метой успели разболтать о том, что случилось в деревне, только трапезная разом пришла в волнение, и над столами повис гул приветствий:
– Да здравствуют герои осады! Виват Хозек, виват Фе!
Возгласы раздавались отовсюду, в том числе от учительского стола. Профессор Лонерган отсалютовал им кружкой, отец Фабрициус – вилкой с колбаской, Схизматик – надкусанной булкой, а ректор просто подмигнул. Один профессор Роланд только кисло улыбнулся.
Ральф Фэйрмон первым подошёл, пожал Филю руку и, извинившись перед Яном, признал, что был вчера идиотом. За Ральфом подошли Лофтус с малиновым лицом и восторженно улыбающийся Николас Дафти. За ними кинулись все остальные, кто только мог протиснуться между столами. Поздравлениям, рукопожатиям и неистощимым шуткам и насмешкам над жителями деревни не было конца. Поднялся такой шум, что ректор Иллуги был вынужден встать и, вежливо прочистив горло, попросить дать возможность учителям закончить завтрак, а потом пускаться хоть в пляс.
– Ещё я вынужден просить героев вчерашнего происшествия зайти потом в мой кабинет, – закончил он, усаживаясь на место.
– Так, – сказал Филь, направляясь к накрытому столу, – видать, подоспела калькуляция. Ян, давай пойдём сразу после завтрака! Мне интересно, сколько они насчитали.
Иметь наличные деньги свыше двух аспров, что составляло одну пятую империала, в Алексе было запрещено. Как и получать какие-либо посылки от родных и близких. Таково было требование Детской Службы в обмен на согласие отправить в Алексу их лучших учеников, в большинстве своём сирот без гроша в кармане. И до сегодняшнего дня Филь не беспокоился о том, сколько у него с собой денег, ведь даже каретный поезд между Кейплигом и Алексой оплачивала казна. Но если цена визита в деревню составит больше, чем имелось у него с Яном, было бы неплохо, если бы Филя осенило прямо сейчас, где взять недостающую сумму.
– У нас полно времени, придумаем что-нибудь, – сказал Ян, заметив выражение глубокой задумчивости на лице