Павел Парфин

Юродивый Эрос


Скачать книгу

що цэ за искусство такэ. Та-ак, – Кондрат водил мышкой, Палермо боялся отстать взглядом, мы с Ален переглянулись – впервые за вечер мне захотелось трахнуть ее. Возможно, лишь затем, чтобы как-то выйти из этой дурацкой игры.

      – Белые облака – это просто белые облака, мудаки – это просто мудаки, – вспомнил свое любимое Кондрат и… замер. Видимо, наткнулся на новое религиозное чудо. Так и есть. – А это кто рядом, а, Палермо?

      – Черт, откуда мне знать, что там за придурки?!

      – Темнота, – Кондрат презрительно поморщился. – Это ж апостолы.

      – Апостолы?!

      Даже у меня брови взлетели вверх.

      – А чего ж у них над головой свастика изображена?

      Ну ты и тормоз, Палермо! Неужели неясно…

      – Вот это да! Кто-то прикололся по-черному, – наконец до него дошло. – Не иначе сатанисты какие-нибудь.

      – Да ладно, брось строить из себя исусика, – Кондрат скривился. Затем вновь с интересом впился в экран. – Смело, а главное, оригинально. В такого бы бога я верил. Ведь бог – это просто бог, а не кукла, набитая молитвами и соплями. И рожки его не портят. Ну, так я говорю, пацаны? Свой бог – с рогами их…

      – Перестань, Кондрат, противно слушать! – не выдержала Ален. Губы ее нервно дрожали. Я отвернулся. Вдруг почувствовал, как мурашками покрываются руки и кожа на спине. Бр-р!

      – Эрос, а ты чего молчишь? – Кондрат не иначе как решил взять меня в союзники. Как же, губу раскатал! – Блин, он уже кому-то глазки строит! Во народ! Ладно, сворачиваем… Постой, сначала прочтем, чья эта фишка. Та-ак…

      „Новая икона, – я медленно разбирал мелкий шрифт. – Школа современного искусства Авдея Тер-Оганяна“. Еще и армянское имя. Нет, мне оно ни о чем не говорило, никого не напоминало. Зато икона и вправду била не в бровь, а в пах.

      Обескураженный, я задумался, оступившись в колдобину, вымытую беспокойными моими мыслями… К действительности, душной и злой, меня вернул голос Кондрата. Распаляясь все сильней, буквально смакуя каждое слово, он читал, точно проповедовал:

      –. Хочешь вернуть бога в свою душу? Признай его равным. Будь храбрым! Не бойся сделать ему больно. Сократи дистанцию. Представь его без святых атрибутов. Надели его земным и грешным. Не бойся осмеять его. Земное делает его смешным. Бог, над которым ты способен смеяться, – твой бог. Аминь!»

      Кондрат затих на минуту-другую, словно сам переваривал сказанное. Или, может, ждал и боялся божьей кары… Но нет – страха ни в одном глазу! Вскинул на нас черные очи, по очереди осмолил горящим взором.

      – Ну, кто готов сейчас же стать членом Церкви смешного Христа?

      – Сразу скажу, Кондрат, мне это не близко, – как мне ни было трудно, я не отвел взгляда от его дьявольских глазенок. А он убрал, не выдержал. Зато попался Палермо.

      – Я вообще атеист, – ни с того ни с сего брякнул он. – Кондрат, нам что, больше заняться нечем? Надоела бредятина эта! Выходи отсюда, ты прямо смакуешь ее… эту…

      – Заткнись! Достали твои слюни! И твои тоже… Эрос. Среди вас лишь один нормальный пацан… Ален. Что, Ален, рискнем?

      – Что, Кондрат? –