охожую на Землю, чтобы просто высадиться на ней и начать новую, счастливую жизнь. Те планеты, на которых происходили высадки, оказывались более, менее пригодные для существования (можно перемещаться по поверхности в специальных костюмах и скафандрах и не расплавиться или не замерзнуть), но нужно было искусственно создавать комфортные условия для жизнедеятельности при помощи специальных систем. Например, на нашей Z установили огромный купол для обеспечения его обитателей нужной температурой, воздухом, водой и плодородной поверхностью. На таких планетах организовывали пока только научно-исследовательские точки. Цель была одна – превратить одну из них в пригодную для жизни людей и человекоподобных существ и продолжить цивилизацию там.
Основной задачей нашей станции стало создание разнообразия живых организмов, способных существовать в более суровых условиях, чем на родной Земле. Работа кипела с утра и до позднего вечера. Что здесь только ни выращивалось и ни создавалось! Огромные поля были засеяны всевозможными видами растений, в небольших искусственных водоемах плодились новые виды рыб, лягушек и других мелких пресмыкающихся, в вольерах бегали генетически модифицированные лисы, волки и куницы, а в больших стеклянных сферах превращались в облака разные газы, нужные для создания системы дыхания. Но существовали задачи и поважнее, чем высадка человечества на новой планете…
– Что ты уже с утра такая грустная ходишь, моя птичка? – молодой ученый биомира Билли улыбался во весь рот, увидев свою любимую Мириам, хмурую и старательно перешагивающую к нему через грядки с экспериментальной синей морковью в модельных туфлях на высоких каблуках. Он в восхищении смотрел на девушку. Миниатюрная, небольшого роста, со светлыми кудрявыми волосами, милым маленьким личиком с огромными глазами и ямочками на щечках, в белом коротком халатике, она была похожа на красивую голубку со свадебной открытки. И, хотя ее лицо чаще всего принимало нервно-вздрагивающий и плаксивый вид, Билли всегда хотелось поцеловать его, а саму Мириам, как маленькую беззащитную птичку, защищать и оберегать от всех невзгод.
– Да ничего. Просто опять безрезультатно. Ну, как, как я могу им это сделать? Используя в основе геном воды, заставить развиться ее в высокоорганизованное существо? – Мириам вплотную подошла к своему парню и стала смешно прижиматься к нему боком, как будто сталкивая с того места, где он стоял. Но у нее ничего не получалось, потому что Билли был трехметровый гигант, как и большинство людей, которые быстро мутировали и росли вверх из-за нехватки кислорода в нижних слоях атмосферы. Билли не сдвинулся ни на сантиметр.
– Ну, добавь в него клетку человека, и все получится, – Билли, улыбаясь, принял игру и тоже начал тихонько подталкивать подругу прямо на грядку.
– Да, тебе смешно, – отозвалась девушка, перестала толкаться и строго посмотрела наверх, в его лицо. Она начала истерично вскрикивать: «Добавлять ничего нельзя. Да и пробовала я уже, она не хочет и все. Или высохнет раньше времени, или опять в каплю превратится, и лежит, счастливая, что она умнее меня! – и глаза Мириам начали наполняться слезами. Она вздрогнула, быстро вытерла их руками и стала смотреть направо, вспоминая свой последний «разговор» с ее подопечной, каплей воды, которая никак не хотела уступить Мириам и преобразиться, наконец, в человека. – И зачем только это нам нужно? Неужели как-то по-другому проблему решить нельзя?
– Ты же знаешь, птица, что геном человека стареет, и начинает играть с нами злые шутки, и ему уже не могут помочь никакие вирусы и бактерии. Человек должен стать богом, чтобы из ничего создавать что-то, и себя в том числе! – ласково успокаивал ее Билли.
– Ну и что! Есть же люди-Ка, вот из них бы и создавали новых просто людей! И не называй меня птицей, пожалуйста! – по-детски визгливо прокричала Мириам. Билли поспешил обнять подругу и легко дотянулся до нее своими несоразмерно длинными руками. Билли вообще был несуразен, имел не по росту длинные конечности, и ноги в том числе, а тело, наоборот, слишком короткое. Голова же его напоминала яйцо, а лицо было длинное и худое, с прямым носом и тонкими губами. Однако его внешность удивительно сочеталась с легким, веселым нравом Билли. Он был известный весельчак и душа компании.
– Думаю, что тебе сегодня уже не стоит этим заниматься, Мириам, есть же ряд второстепенных задач. Переключись на них, отдохни и успокойся. Не думаю, что твое волнение поможет сделать новое открытие. И ты же прекрасно знаешь, любимая, что наши светлые головы, лучшие из лучших, специалисты программного мира уже поняли, что невозможно создать человека из простых символов, даже если их будут миллионы. Поэтому даже самый мощный из компьютеров, человек-Ка, человек компьютерного мира, не смог сотворить чудо. Теперь вся надежда на нас, людей-Бэ, ученых биомира. И вообще, я считаю, – и Билли взял Мириам за плечи, отодвинул ее от себя на расстоянии вытянутой руки и посмотрел на нее очень серьезными взглядом,– я считаю, что люди неправильно сделали, что из-за компьютерных гуманоидов переназвали всех остальных живых людей с буквами. Это разделяет всех, человек-Ка, человек-Бэ, Пэ. Компьютерный мир, программный мир, обыденный мир и биомир неразрывно связаны. Считаю, что должен быть единый для всех мир – мир Земли, и все мы должны быть Земляне. Так