заверещала и пошла каким-то неровным шагом.
– Быстрее, – приказал Мстислав.
– У меня инфаркт! – взмолилась теща.
– Ничего, заработаешь второй, чтобы не скучно было.
На десятом круге вокруг гостиной теща выдохлась. Она рухнула со всех четырех и перестала реагировать на вилку.
– Загнанных лошадей пристреливают, – сказал Мстислав, но стрелять не стал, – теперь ты, дорогая моя женушка.
Лицо Софии побледнело.
– Сколько раз я слышал от тебя одно и тоже. Ты не мужчина! Можно подумать, что некий телепающийся у меня между ног отросток, должен определять все. Ладно, раз он для тебя так важен, молись на него.
– Что? – переспросила Софья.
– Я сказал, молись.
Мстислав расстегнул штаны и достал предмет разговора.
– Но… я не понимаю…
– Повторяй: Нет иного бога кроме тебя.
– Я не могу. Это богохульство.
– Я ведь могу вернуться к твоим родителям.
– Не делай этого!
– Тогда повторяй!
– Нет иного бога кроме тебя, – произнесла набожная София и заплакала.
– А теперь сделай то, от чего отнекивалась все это время…
– Можешь заняться родителями, – сказал Мстислав, когда Софья закончила.
Не глядя ни на кого, он вышел из дома.
– Как повеселился? – спросил Мстислава высокий человек в длинном одеянии и с колпаком на голове. Он ждал возле дома.
– Ты прав. Это было здорово.
– Звони Доктору.
– Зачем?
– Надо рассказать ему про единорога.
Подглава 3
И почем только люди сами не летают, как птицы! – сокрушалась она, закладывая взрывчатку.
– А как же охрана? – недоверчиво спросил Доктор, устами которого вопрошал сам дух скептически настроенного читателя.
– Тесть был экономным. К тому же сам поселок охраняется достаточно хорошо. Чужой туда не пройдет. Ну а от снайпера спасает только грамотная политика. Тогда его просто не станут нанимать.
– Как я понимаю, вы не за этим подняли меня среди ночи, – сказал Доктор и пристально посмотрел в глаза Мстиславу.
– Вы совершенно правы, доктор. Это он заставил меня позвонить.
– Кто?
Однажды, гуляя после работы по городу, Мстислав заглянул в букинистическую лавку. Не то, чтобы он был поклонником литературы… Было прохладно, а он оделся слишком легко. В магазине людей почти не было. За прилавком скучала пожилая женщина наружности киношных гадалок.
– чего-то ищете? – спросила она.
– Если честно, я погреться, – не стал он лукавить.
– О, да тебя гложет печаль.
– Не то слово, – согласился Мстислав, который готов был уже в петлю лезть, чтобы только не видеть тестя.
– Тогда это для тебя, – сказала она и достала из-под прилавка старую, пожелтевшую брошюру.
– Что это? – спросил Мстислав.
– Подарок за честность.
Дома Мстилав