и сменявших ее кошмарных сновидений. Пока лифт спускается в подземный гараж, Кристина накладывает на лицо немного макияжа, красит губы розовой помадой и, чтобы чувствовать себя привычней, добавляет каплю своих любимых духов – Ma liberté Жана Пату.
Даже в такие предельно напряженные мгновения она остается перфекционисткой, это очень характерная ее черта, которая проявилась в детстве и стала еще заметнее после начала службы в корпусе морской пехоты.
До этого жизнь Кристины в Соединенных Штатах была такой же, как у всех нелегальных иммигрантов, то есть неустойчивой и опасной, что не давало права на ошибки. Поэтому следовало неукоснительно соблюдать ряд правил. Например, нельзя было попадать в руки миграционных властей и давать повод для высылки. Как и ее родители, Кристина жила в постоянном страхе, как бы не оказаться под облавой, ведь тогда их насильно отправили бы обратно в Мексику – и они стали бы еще одной семьей в длинном списке депортированных.
Много лет тому назад, еще девчонкой, Кристина вместе с родителями и младшими сестрой и братом, тогда грудным младенцем, пешком перебрались через границу. Испытание было жесточайшим. Они терпели жару, какая бывает только в пустыне и способна высушить у человека все нутро, терпели жажду, превращавшую слюну в песок, узнали страх перед змеями, перед американскими полицейскими и – особенно – перед “койотами”, негодяями, которым отец заплатил, чтобы они помогли семье пересечь воображаемую линию, отделявшую нищету от надежды. “Больше никогда, никогда в жизни я не соглашусь повторить ничего подобного”, – то и дело твердила себе маленькая Кристина. Но очень скоро поняла: чтобы это “никогда, никогда в жизни” стало реальностью, надо научиться быть невидимой. Присутствовать в любом месте, в любых обстоятельствах так, чтобы никто не заметил твоего присутствия. Это были самые ранние и растянувшиеся на долгие годы уроки, данные ей судьбой. Именно они сделали ее такой, какая она теперь есть. Сделали человеком, который сам видит все, но которого не видит никто.
Когда Кристина Гарса окончила среднюю школу, она узнала, как можно найти спасение от постоянно мучившего ее страха: только что принятый в США закон давал нелегальным иммигрантам шанс нормализовать собственное положение, а возможно, и положение всей своей семьи. Для этого надо было отслужить не меньше пяти лет в вооруженных силах США.
Кристина не поддалась на уговоры матери, по мнению которой, служба в армии была не менее рискованной, чем жизнь “без бумаг”, – и та и другая были своего рода минным полем. А служба в морской пехоте считалась самой опасной. Но Кристина думала иначе. На вид она была девушкой замкнутой, однако очень скоро ей удалось удивить как начальство, так и товарищей по учебе. В первые же месяцы, когда пришлось сдавать экзамены по общим дисциплинам и заниматься усиленной физической подготовкой, она проявила не только острый ум, но и способность выдерживать самые тяжелые нагрузки.
Киношники и фотографы, которые в конце 1989 года сопровождали корпус морской пехоты в Панаму,