Империи ворвались в город. С тех пор Харкан не прикасался к их вещам, не использовал мебель, на которой они когда-то сидели, кухонную утварь, которой пользовалась мать. Квартира была превращена в склеп, и Элиана опасалась вторгаться в ту часть, где жили близкие Харкана, чтобы ненароком их призраки не завладели ее душой.
Но в спальне Харкана с ее вечным беспорядком она чувствовала себя в безопасности. За многие годы их знакомства она провела там не меньше ночей, чем в своей собственной комнате.
Она забралась в постель и лежала, ожидая его. Харкан тщательно задернул шторы, оставив окна открытыми, зажег четыре невысокие широкие свечи, стоявшие на маленьком столике, – в память о каждом погибшем члене семьи. Потом снял сапоги и рубашку и улегся в постель рядом с ней, заключая ее в теплые спасительные объятия.
– Спасибо, – пробормотал он, уткнувшись ей в щеку.
Она улыбнулась, подвигаясь ближе.
– С тобой мне всегда спится лучше.
Он тихонько рассмеялся. А потом в комнате воцарилась тишина. Он теребил кончик ее косы в пальцах.
– В один прекрасный день, когда накопим достаточно денег, мы уедем отсюда.
Элиана закрыла глаза. Это было начало любимой истории Харкана, которую он рассказывал ей бессчетное количество раз. У нее не хватило духу сказать ему, что ей невыносимо все это слушать, особенно сегодня. Когда они были совсем юными и не были отягощены печальным опытом, эти сказки еще могли приносить утешение, но сейчас потеряли всякий смысл и казались лишь жестокой шуткой.
Она подождала, пока желание накричать на него пройдет и она сможет говорить спокойно, и как обычно спросила:
– И куда мы направимся?
– На север, через Узкое море, в Аставар.
Аставар. Элиана любила рисовать эту страну в своем воображении: заснеженные вершины гор, покрытые буйной растительностью долины – мир льда, снегов и лесов, ночное небо с извивающимися на нем разноцветными всполохами.
А теперь для нее это было лишь место на карте. Северный сосед Вентеры, последняя свободная страна в этом мире.
– Никому не удавалось ни въехать в Аставар, ни уехать оттуда, – произнесла Элиана, затевая обычную игру, когда один собеседник возражал, а второй пытался его убедить в обратном.
– А мы найдем контрабандиста, – продолжил Харкан. – Очень опытного. И хорошенько ему заплатим.
– Аставар в скором времени падет. Никто не может устоять перед натиском Империи. Посмотри, что произошло с нами.
– Возможно. Но, тем не менее, у нас будет несколько спокойных лет. У нас с тобой, у твоей мамы, у Реми. – Он сжал ее руку. – Мы все будем жить, как настоящая семья.
Семья. Как та, которую Элиана погубила несколько часов назад. Внезапно она почувствовала, что горло у нее перехватило. Глаза щипало от навернувшихся слез.
Проклятье. Вот что случается, когда пытаешься вести себя, как добрый друг.
– Не знаю, смогу ли я когда-либо жить нормальной жизнью, – поддразнила она его. Но даже для нее самой эти слова прозвучали неубедительно.
– Только