замкнутый круг!» – пронеслось в мыслях девушки.
– Где же столько лет эта брошь хранилась? Куда моя бабушка ее спрятала? – неожиданно спросила девушка.
– Так это и есть та самая брошь, ты ее и носишь, Лизонька, – удивилась Вера Егоровна.
– Может, не та? – засомневалась Лиза.
– Та, Лизонька, та. Она ручной работы, ее ни с какой другой не перепутаешь. Пойдем-ка я на нее еще разок взгляну.
Когда уже, находясь в спальне, Вера Егоровна принялась рассматривать брошь, Лиза тихо спросила, боясь ее отвлечь:
– Она?
– Она. Только одного понять не могу, как она попала в твои руки…
– Я и сама не знаю. Я так в день поминок расстроена была…
– Я ведь сразу ее признала, только напугалась очень, как бы беду тебе не принесла, Лизонька. Поверить до сих пор трудно в то, что это она. Да и как тут поверишь, когда…
Старая женщина всплеснула руками, взгляд ее сделался отдаленным и, казалось, на чем-то сосредоточенным. Вера Егоровна точно очнулась и поднесла испуганно к испещренному мелкими морщинками рту дрожащую руку. Девушке сразу же стало понятно: она боится, как бы не сболтнуть чего-нибудь лишнего. Лиза взяла бережно Веру Егоровну за руки.
– Вера Егоровна, говорите, пожалуйста, – попросила она.
Вера Егоровна вздохнула, опустилась отрешенно на стул, немного помолчала и начала говорить:
– Вижу, что последние дни ты сама не своя. Ну, хорошо. Скажу. Когда ты была еще подростком, кажется, лет тринадцати, убедила меня твоя бабушка вернуться в деревню, откуда вы родом, и там, в тайнике, недалеко от дома, брошь спрятать. Продать брошь ювелирам не решилась, боялась, чтобы она несчастье еще кому-нибудь не принесла. Втемяшила себе в голову глупость эту – и все тут: брошь, мол, к беде. Я понимала, как ей тяжело после смерти дочери было, а потому и согласилась ночью вместе с ней семейную реликвию в землю закопать. Никто, кроме нас, об этом месте не знал. Мы эту тайну крепко под молчаливый замок закрыли.
– Вера Егоровна, а вы место помните?
– Ой, деточка, столько лет прошло. Но, возможно, и вспомнила бы. А ты что? – испуганно спросила старая женщина. – Не ехать ли туда собралась?
– Собралась, Вера Егоровна. Вы же не откажете мне в помощи?
– За тысячи верст киселя хлебать? – всплеснула руками старая женщина.
– Вера Егоровна, пожалуйста. Я же хороший ездок, – соврала Лиза. – На своем автомобиле быстро нас домчу.
– Ой, Лизонька, так зачем? – вдруг спохватилась Вера Егоровна. – Я же тебе говорю: это она у тебя, та самая брошь, еще от твоей прапрапрабабки. Она мне десятилетиями глаза мозолила – бабушка твоя любила ее когда-то носить.
– И все-таки мне бы хотелось убедиться.
– Смотри внимательно, – сказала Вера Егоровна.
Лиза увидела у основания крепления иглы маленькую букву В, графленную каким-то необычным узором.
– Валентина, – произнесла вслух пораженная Лиза.
– Ну вот, детка. Какие же тут еще доказательства?
Седовласая женщина вздохнула, поцеловала ее