старался играть эффектно. Бабы на трибунах визжали, когда произносилось его имя. Но большой пользы команде от его игры не было. Что бы команда выигрывала, нужно играть эффективно. Потом он пришёл сюда, и началось то же самое. Я снял его, как тебя сейчас, на месяц, но до него не дошло. И я подумал, если он сломает себе шею, то пусть это произойдёт не здесь. Здесь работа, Антон, а не цирк. Здесь команда. И здесь нужна эффективность.
– И уволили?
– Да, Антон. И я скажу больше. – Викентич посмотрел Антону прямо в глаза. – Я поступлю так с каждым, и с тобой в том числе, до кого эта простая истина не дойдёт. Тебе всё ясно?
– Да. Всё ясно, Викентич. – Антон встал и взялся за ручку двери. – Выходит и мой отец её не понял? Эту простую истину?
– Антон. – Викентич вздохнул. – Твой отец погиб из-за технической недоработки изделия представленного для ходовых испытаний. Изделие не было готово к испытаниям, но его выпуск уже приурочили к круглой дате. Такое было время. Всё! Иди!
День доработал кое-как. Друзья хлопали по плечам:
– Терпи, Антон.
– Все через это проходили.
– Викентич знает, что делает.
– Да, всё нормально, братцы. Всё нормально.
До шести приводил в порядок стенд. Затем выехал за город и погонял по пересечёнке, пока настроение не пришло в норму. Около восьми отмыл мотоцикл в реке и отправился домой.
Когда затормозил у гаража, то сверху, с балкона его окликнула мать.
– Антон, если тебе не трудно, заскочи за Ириной. Она ушла к подружке, к Лесе Широковой и до сих пор её нет. Ты же помнишь Широковых?
– Да помню. Сейчас съезжу.
– Она взяла с собой телефон, созвонись с ней. Я звонила два раза, но безрезультатно.
– Хорошо.
Антон развернул мотоцикл и выехал со двора.
Где живут Широковы, Антон хорошо помнил. Родители, до смерти отца, дружили семьями, и часто навещали друг друга. Ира и Леся учились в одном классе и тоже дружили.
Темнело. Антон решил проехать по Комсомольской улице, и потом свернуть на улицу Стекольщиков. Там в доме номер девятнадцать жили Широковы.
Вот и дом. В окнах горит свет. Антон вынул телефон и позвонил сестре. Трубку никто не брал.
– Играют, а телефон, скорее всего в куртке на вешалке в прихожей.
Заглушив двигатель, Антон нажал кнопку звонка, расположенную на калитке. Через минуту из дома вышла мама Леси – Широкова Марина Львовна:
– Здравствуй Антон. А Ириша ушла.
– Давно?
– Да нет. – Она повернула голову и громко прокричала. – Леська, иди сюда! – Дверь дома приоткрылась и на пороге появилась Леся – полная противоположность его сестры. Крепкая девочка широкая в кости, с румяными полными щеками и уже наметившимся вторым подбородком. Она говорила, что-то пережёвывая:
– Ира ушла минут десять назад.
– Она не сказала, по какой дороге пойдёт.
– Сказала. Мы не следили за временем, и она задержалась. Она сначала звонила маме, что уже идёт, но трубку никто не брал. Тогда она, что бы мама её не ругала, побежала через пустырь.
– Ну,