духе, что следовало бы больше понять о целях, задачах и средствах. И спросила, а не получится ли так, что заказчик, оставшись неудовлетворенным результатом, отвергнет работу. Андрео сослался на организаторов недавней флорентийской выставки и заверил, что его компания лишь первый заказчик в уже формирующейся очереди охотников за написанными и не написанными картинами Кристины. «В Италии ваше творчество уже высоко оценили» заверял Андрео.
Кристине хотелось верить в сказанное и больших гарантий она не запросила. Оговорили только сроки – месяц, холст, масло и условились о композиции – Константинополь должен быть отображен с высоты птичьего полёта, вместе с тем детали осады должны быть прописаны явственно.
– Удивительно – пожимала плечами Кристина – это именно то к чему меня влекло последнее время, но не могла себе объяснить, что это. После Херсонеса я захотела увидеть метрополию, великий горд на Босфоре. Сейчас я это поняла. А тут Андрео.
Скоро Пётр и Кристина оказавшись на берегу Босфора, с его оживленным судоходством и не подражаемым духом великого наследия, принялись изучать роскошную натуру, выбирая позиции для письма. Кристина рисовала этюды. Она просила Петра позировать, изображая крестоносца. На вечерней заре работа завершалась и наши герои, усевшись поудобнее в шезлонги, с наслаждением любовались видами великого города.
– Море любит похищать вещи, людей и корабли – говорил Пётр, закинув крепкие руки за голову – я видел карту затонувших кораблей в Черном море. Это роман.
– Айвазовского превзойти сложно, – отзывалась Кристина – корабли и бури морские это его стихия. Меня влекут мужские образы, стены и башни.
– Нежное солнце, ласковое море, козий сыр, теплый хлеб, виноградное вино, сочные плоды и прекрасная юная нимфа, это и есть земной рай. – рассуждал Пётр, улыбаясь уставшими от экрана глазами счастливого подростка.
– Боги ревнивы к людям, утверждают эллины, – шептала Кристина, касаясь грудью мощного торса возлюбленного – кстати, моря не только похищают, но и соединяют.
Лазурное Мраморное море белой пеной ласкало вырастающие на встречу солнцу основания крепостных стен Константинополя. Загадочная древняя столица была пленительна.
О камни причала ударил борт рыбацкой лодки и из неё поднялся рослый смуглый молодой мужчина с фигурой атлета.
– Вот натура, о которой можно только мечтать – заметила Кристина.
Пётр задал рыбаку несколько вопросов и скоро все трое оказались за столиком кафе, тут же на берегу, с небольшими чашечками чая, как это принято в Турции. Рыбак представился Кемалем и не смотря на молодость оказался необыкновенно умным и глубоким человеком. Его попросили изложить отношение к жизни, надеясь услышать мудрость востока. Теплые, глубокие глаза Кемаля выражали больше его неспешные речи.
– Забрать от тебя разом могут всё – ладонь Кемаля проплыла перед его лицом – а даётся тебе, обычно, по немного. И надо иметь смиренье и терпенье, и не утрачивая жизнелюбия, с благодарностью