дремотный Плёс благоденствовал. Столичные художники, подкрасив потемневшие за века шершавые доски, заменив подгнившие бревна, замостив мостовые булыжником, привели город в порядок и древний Плес представлялся идеалом русской цивилизации, с очерченным валом высоким земляным кремлём с белым каменным собором в центре, деревянными домами и десятком церквей и часовен, с набережной, фасады домов которой пестрели от множества разномастных вывесок, среди которых преобладала: «копчёная рыба».
В сгущающихся сумерках Петр, устав от кодов, поднял глаза и на фоне обращенного на Волгу большого овального итальянского окна, увидел силуэт Кристины. В устремленном вверх тонком гармоничном контуре скрывалось содержание, описать которое не просто из-за недостатка слов. Петр определил увиденное, как апофеоз могущества в совершенстве до головокружения утонченной красоты. И снова, как во Флоренции, ощущение безграничного счастья и страх его лишиться овладели сознанием Петра. Он не мог поверить в явленную ему реальность. “Почему я” думал Петр “переживаю это необыкновенное чувство”.
Пропорции лица и тела Кристины природа наделила неодолимо притягательной магией. Вместе с тем, такая сверхъестественная красота все вокруг удерживает на расстоянии. Петр вспомнил недавнюю выставку картин Рафаэля в Москве, представленных с яркой подсветкой небольших ламп в темном зале Пушкинского музея. “Да” рассудил Петр “при виде оригиналов портретов кисти гениального итальянца, я испытал нечто подобное. Репродукция утрачивает энергию оригинала. Подобной красоты не смеешь коснуться рукой”.
Кристина, прекрасно осознавая меру своей неформальной власти над мужчинами, иногда позволяла себе некоторую вольность в общении, стремясь воспринять нечто ей понравившееся. Особенно её впечатляли большие, рослые, сильные мужчины, пловцы и гребцы, в водной стихии представлявшиеся античными героями, рожденные нимфами от богов. И если подобное сочеталось с недюжинным интеллектом, то Кристина чувствовала, что из охотницы превращается в жертву. На Петре всё удивительным образом сошлось и глаза Кристины вспыхнули, а чувство, родившееся во Флоренции переросло в пылающую страсть и весь мир, отступил на второй план, утратив смыслы и реальность.
Исследуя состав крови влюблённых, ученые вывели химическую формулу любви, обусловленную активным выбросом шести гормонов: дофамина – гормона удовольствия, адреналина, серотонина – химического манипулятора эмоций, эндорфина – гормона радости, тестостерона и эстрогена. Кровь Кристины и Петра кипела от действия гормонов формулы любви.
Тем вечером Пётр обнял Кристину и оба затрепетали. Пётр ощутил на своей груди существо воздушное, абсолютно ему покорное и оба пережили не земное блаженство. С той ночи Кристина и Петр стали единой сущностью.
Перевоплотившись в молодую женщину, Кристина была неотразима и мужчины, видя её, теряли рассудок. Неуловимым движением грациозной кошки, Кристина на полкорпуса скрывалась за рослой, словно