Если опять не вышел на крыльцо или во двор. А че это с ним, дядь Коль? Ране он только вечерами буянил, пьяный, да и то дома!
– Не знаю! Бегемот твой тоже домой побежал?
– Да! От греха подальше!
– А вокруг хаты Стукачевых людей нет?
– Нет! Набирал воду из колодца дед Спиридон. Но как дядька Митя выстрелил, дед ведра кинул и через плетень, в малину. Он же рядом живет.
– Понятно. Ну, беги дальше.
И паренек заметил расстегнутую кобуру с торчащей из нее рукояткой заряженного пистолета. Спросил:
– А вы его того? Брать будете? Как в кино?
– Нет, как в анекдоте.
Парень не понял:
– В каком анекдоте?
– Таком, который тебе еще рано знать! Короче, беги, куда бежал, и тем, кого кого встретишь, скажи, чтобы сюда, к хате Стукачевых, не приближались. Понял?
– Понял!
– Тогда ноги в руки и пошел!
Парнишка рванул по улице.
Значит, Митяй в дом зашел. В башке просветлело или решил ружье перезарядить? Но без похмелки в себя он не придет, значит, отправился в избу перезаряжать волыну. Это хреново. Но ничего не поделаешь. Дура Тонька тоже заупрямилась. Вместе с мужем жрала, а поутру за самогоном сходить не могла. А похмелились бы всей семейкой, ничего и не было бы. Но все одно, что-то с ними решать надо! Рано ли поздно, но Митяй свою благоверную грохнет, либо она муженька по темечку топориком долбанет. Добром их пьянки не кончатся. Вот они, первые весточки. Проявились. Дальше будет хуже, если… но об этом потом, сейчас надо обезвредить этого чудика.
Николай, внимательно следя за палисадником усадьбы Стукачевых, особенно за окнами дома, из которых в любое мгновение могли показаться стволы старого ружья, начал сближение с хатой, где засел Дмитрий Стукачев. Горшков шел быстро, готовый моментально среагировать на любую угрозу. К счастью, та не проявилась во время движения милиционера, и Николай, перепрыгнув через покосившийся, почерневший от времени забор, достиг крыльца. Поднялся по ступеням, у двери остановился, прислушался. Услышал из глубины дома, точнее, из сеней яростное:
– Сейчас, суки, сейчас, устрою всем утро стрелецкой казни. Дятлом Дмитрия Стукачева называете. Вот и долбанет дятел по вашим рожам! Бля, да чего ты, козел, не влазишь?
Послышался стук отброшенной в сторону гильзы. Видимо, Митька не мог зарядить один из стволов. Значит, следует атаковать его немедленно.
Горшков приготовился выбить дверь, но услышал:
– Наконец-то! Готово. Так, пару в карман – и к Спиридону. С него, жмота старого, и начнем. Сам, петушина, флягу с самогоном сюда перетащит, потом Тоньку-шлюху выловить, всадить в задницу дроби, чтобы, скотина, на всю жизнь запомнила, кто в доме хозяин.
Вместе с речью потерявшего рассудок Стукачева Николай услышал его шаги. Митька приближался к выходу на крыльцо. Горшков занял позицию слева, вжавшись в стену, упершись одной ногой в скамейку крыльца. Дверь открылась. Показались стволы ружья, они были направлены прямо на калитку забора. Следом появился Дмитрий Стукачев. Все в той же грязной майке, мятых,