что принцесса была из другого королевства, с которым враждовала семья принца, и он не мог взять её с собой.
– А он хотел? – задала девочка главный вопрос.
– Надеюсь, что да.
– Тогда он обязательно вернется, – заключила она. – Вот увидишь.
Аня положила маленькую ручку на мою, на этот раз задержав её немного дольше. Я почувствовала благодарность к ребенку, который своей искренней верой в чудеса помог и мне ощутить некое подобие надежды.
– Тебе пора спать, – мягко напомнила я.
– А ты посидишь со мной, пока я не засну?
– Договорились.
Я пересела на край кровати, чтобы не мешать ей. Аня повернулась на бок и прикрыла глаза. Постепенно её дыхание выровнялось, а сердце начало биться медленнее. Девочка засыпала.
Осторожно поднявшись, я выскользнула в коридор и прикрыла за собой дверь. Мне совсем не хотелось, чтобы малышка видела то, что я собираюсь сделать с её отчимом. Пусть она спокойно спит в своей кроватке и видит во сне сказочные королевства и добрых фей. А если завтра, когда хватятся Леонида, она скажет милиционеру, что странная девушка с холодными руками и красивым голосом рассказала ей сказку, все сочтут это фантазией. Впрочем, даже если бы я знала, что её слова примут за чистую монету, я бы и тогда не причинила ребенку вреда.
Через секунду я уже была в комнате с телевизором. Леонид спал в кресле спиной ко мне и так храпел, что, наверное, было слышно даже на улице. Некоторое время я просто стояла и смотрела на него. Его огромный пивной живот вывалился из штанов, застиранная футболка воняла потом и перегаром, рука сжимала пустую банку из-под светлого пива. Меня передернуло от отвращения. И вот этим я была вынуждена питаться. Уверена, что сегодня я охмелею от его крови.
Мужчина рыгнул и почесал живот. Похоже, он просыпался, надо действовать; не хватало только, чтобы он разбудил детей своими криками. Одним молниеносным, незаметным для человеческого глаза движением я закрыла ему рот рукой. Он тут же проснулся и задергался, пытаясь сбросить мою руку. Он брыкался изо всех сил, но я знала – ему не вырваться. Я даже не слишком напрягалась, удерживая его. Постепенно он начал уставать, его движения замедлились. И вот когда он почти затих, я наклонилась к его уху и прошептала:
– Тише. Мы же не хотим разбудить детей?
Как ни странно, мои слова подействовали. Он замер, тяжело дыша. От борьбы он вспотел еще больше, запах пота смешался с запахом страха – благоухание жертвы, трепещущей перед хищником. Его сердце билось быстро и беспорядочно, совсем как у той косули в лесу. Я почувствовала, как во мне поднимается волна голода. Мой взгляд начал мутнеть и обычное зрение сменилось вампирским, как бывало всегда, когда я собиралась поесть. Я знала, что сейчас мои глаза из синих стали абсолютно черными – ни белка, ни радужки. Именно эта моя особенность так напугала Влада.
Теперь я могла видеть, как по венам здоровяка бежит кровь. Мысли начали путаться, осталось лишь одно желание – почувствовать вкус этой крови. Но я недаром столько лет посвятила самоконтролю; даже сейчас, стоя вплотную к своей жертве,