удивительно не подходящим для такого крупного и сурового человека, вызывающего неконтролируемый страх перед его мощью и опасностью.
Идиоткой стою, не дышу… не шевелюсь… в ужасе! В ожидании не пойми чего, но чего-то страшного и болезненного.
Но Лютый вновь касается… в этот раз большим пальцем скользит по нижней губе к уголку. Суживает глаза, всматриваясь в рану, которая немного затянулась, по-прежнему щиплет.
Я на грани обморока.
Сердце лихорадочно бьётся: сильно, громко, как очумелое, и я почти глохну. Почти слепну от волнения и страха.
– Нужно помазать, – охрипло роняет Лютый, и теперь его глаза уже почти черные… И всё такие же нереально красивые… в обрамлении веера бархатно смоляных ресниц.
Лютый вообще обладает незаурядной внешностью. Смуглая кожа, суровые черты лица, которые с натяжкой назовёшь правильными и стандартно красивыми, но потому он и приковывал взгляд: высокие скулы, четкий контур губ, крупный нос, густые брови – необычно и хищно!
Он завораживает! Особенно его дивные, чуть раскосые, зелёные… скорее травянистые, глаза, которые в момент задумчивости или, вот, как сейчас, темнеющие до непроглядной черноты.
Высокий, мощный… Я бы его назвала гигантом и качком. Особенно в сравнении со мной, с пяти лет стоящей возле балетного станка. Но больше всего меня в нём восхищала и пугала его энергетика – энергетика сильного, властного, смертельно опасного человека, способного свернуть противнику шею или голыми руками снести стену.
На этом мысль ускользает – Лютый со сдавленным выдохом, словно и в нём что-то ломается, переступает черту, которую себе разграничила для него. Но делает это без порывов и грубости. Тяжело дышит, пилит меня помутневшим взглядом, словно прося разрешения, а потом целует. Осторожно в этот самый уголок рта, который зудит и щиплет.
Продолжаю стоять, как вкопанная – хорошо, хоть стену подпираю, а так бы рухнула от волнения: голова кругом, перед глазами свето-карусель.
Цепляюсь в широченные плечи, когда Лютый углубляет поцелуй. С урчанием, пыхтением, с жадностью, напирает решительней. Ручищами пленяет за талию, вдавливая и в стену, и в себя, и отрезая любую возможность на побег. Размазывает меня стене скромного коридорчика, качается бедрами, имитируя акт. Целует смелее, голодней, без пошлых лапаний «чего бы успеть» и вульгарных вторжений языком «всажу так, что задохнёшься», без мерзких чмоканий и чавканий, но так, что теряю связь с реальностью. Так откровенно желая, что его жаркое дыхание, жадные поцелуи и хозяйские, умелые ласки пьянят. Я плыву…
Отвечаю на его порыв! Плохо контролируя себя – отвечаю! Хотя я вообще-то не слабая на передок девушка, но от его поцелуев и жара… со мной что-то не так…
Наверное, страх – вот и дрожу!
Не знаю как ему противостоять – вот и не отбиваюсь!
Он меня подавляет – вот и подчиняюсь!
Он меня сжирает – вот и не кричу.
Да и как брыкаться и орать, когда тело подводит?
Сердечко суматошно бьётся.
В ногах слабость.
В