упал на колени. – Если бы знал, я бы так сделал.
Слезы который день у меня льются, будто Ниагарский водопад, у меня такого никогда не было.
– Вставай, не ломай комедию, просто уходи, – попытался меня поднять, но не смог.
– Сейчас уйду. Только можно мне одно фото Оли и место, где её похоронили? – я поднял голову и посмотрел на него.
Он закрыл дверь, вынес фото, протянул мне.
– Южный, 21 ряд, 15 могила. Чтобы больше тебя тут не видел, – Василий хлопнул дверью.
Правда, больше мы не виделись, понимал, почему они меня ненавидят. Но я не хотел ненависти и смерти Оли. Пришел на кладбище и сколько не искал, так и не нашел могилы. Взял с собой Русю, он теперь стал мне ближе чем брат.
– Кого ищем? – Руся посмотрел на меня.
– Мою любовь, Матлаева Ольга Васильевна, – мы разделились и примерно в указанном квадрате искали могилу, но так и не нашли. Просматривали все могилы в ближних квадратах, но всё четно. Отправил к родителям Оли Русю, его единственного из моих друзей, кого не знали её родители. Он представился одногруппником из универа. Но они всё так же твердили про квадрат 21 и могилу 15. Потом я пришел в больницу, в которую отвезли Олю, мне показали лист о дате смерти, её фамилию и инициалы. Родители подписали карту, действительно, она умерла, сомнений нет. Но могилы мы не нашли, все свежие могилы за бутылку охранник показал, но ни одна из них не была для Оли.
Я оставил поиски, все кладбища не объехать и все могилы не обойти – не хватит жизни. В последний раз отправил Русю к родителям, но они продали квартиру и куда-то уехали. Теперь точно ответа не будет, и вряд ли я их найду. Связи тёти Саши тоже не помогли, но самое главное разочарование было в том, что и тётя Саша от меня отказалась. В один момент столько неудач свалилось на мою голову, я не мог в это поверить.
Приехал домой к тёте Саше, она впустила меня к себе, налила чая с тортом. Села напротив меня, я сидел в черном капюшоне и черных спортивных штанах. После побоев мне рассекли левую бровь, шрам останется, два фингала, куча ссадин и синяков.
– Снимай капюшон, я видела разные аварии и разные синяки, ты меня не испугаешь, – когда я снял его и посмотрел на неё, она выкатила глаза и начала пятиться назад. – Этого не может быть, ты. Нет, это не реально. Это ты?
– Тётя Саша, да, это я. Ваш крестник, вы как будто увидели призрака, – и чем дольше она на меня смотрела, тем больше выражение её лица менялось в гримасу отвращения.
– Уходи, быстро от меня уходи.
– Вы чего, что я вам сделал? Сначала умерла Оля, потом меня выгнали её родители, теперь вы меня выгоняете. За что? – и слезы потекли по моим щекам. Она подошла ко мне, обняла, поцеловала в губы, что для меня было очень странным, не как крестника, а как любимого мужчину. Я не сопротивлялся, а начал целовать её. Она мне действительно нравилась, красивая женщина, очень красивая для своих лет. Потом она остановилась и повернулась ко мне спиной, сложив руки на груди.
– Просто уходи, – теперь тётя Саша расплакалась, я не понимал причины. Я тихо обнял со спины её, она положила голову на руку. Я был выше неё, она была худенькой и изящной. Но грудь у неё была