и не видишь, как он на тебя смотрит?
– Пожалуйста, ваш «Мохито». Что-нибудь еще? – официант быстро переставил два бокала с коктейлями на стол и исчез, увидев брезгливое движение руки.
Ира перемешала трубочкой ледяную крошку, сделала маленький глоток и обиженно спросила:
– Откуда я знала, что папа молчать не будет и все ему расскажет?
– А я говорила, что с тестом ты доиграешься. Придумала тоже.
– Зато теперь никуда от меня не денется. Сам виноват, – обида из голоса девушки пропала с такой же скоростью, как капля воды, превращается в одно упоминание, попав на раскаленную сковороду.
– Да-да-да, – усмехнулась Маша. – Только ты все равно ничего не получишь, Ирэн. Ни-че-го! Твой папик как ему горлышко придавил, так и тебе той же рукой хотелки обломал. И, поверь мне, теперь нежности от Ниделина можешь хоть до самой смерти ждать, а вот через пару месяцев вопрос о твоей беременности, – девушка пальцами в воздухе изобразила кавычки, – Ой как остро встанет.
– Ничего. Стерпится, слюбится. Это сейчас он зубы скалит, а завтра-послезавтра у меня с ладошки есть начнет и добавки просить будет.
– Ниделин? – Маша громко рассмеялась и помотала головой, – Нет, Ирэн, ты точно дура. Неделя тебе эту руку отгрызет раньше и не подавится. Хочешь совет? Пока не поздно гони его подальше. Папику скажешь, что тест ошибочный. Можешь даже к гинекологу с ним сходить. Поплачешься что просто перепугалась и не подумала все точно узнать. Папик у тебя сам Ниделина выпроводит. Не выйдет у тебя с ним ничего, Ир, только нервы попортишь.
– Посмотрим.
– Ой, смотри сама. – Маша окончательно махнула рукой на попытку втолковать подруге реальное положение вещей и постучала ноготками по запотевшему стеклу бокала. – Ладно. Это все, конечно, весело, но как ты с ним собираешься на люди выходить? Прятать в шкафу будешь или тоже стиль поменяешь на деревенщину? Я-то еще глаза закрою – подруга все же, – а вот другие не поймут, Ир. Ты в какой галактике представляешь его кроссовки рядом с твоими Лабутенами?
– Не переживай. Не глупее тебя. Пройдусь с ним по магазинам и потом посмотрю, как ты слюни на него пускать будешь.
– Я? – Маша широко улыбнулась в ответ и, откинувшись на спинку диванчика, произнесла, – Я от него и так получила все, что хотела, Ирэн. Без всяких заморочек и тестов на беременность. И, получается, что слюни сейчас пускаешь ты.
Синицина молча проглотила эту колкость. Как бы Машка сейчас не ерничала, она была права. Во всем. И про слюни, и про Лабутены. Ниделин третью неделю даже не пытался скрывать, что Ира для него – пустое место, не вызывающее никаких эмоций. Вообще никаких. И когда она ему что-то говорила, Егор глох, слеп и немел. Только когда отец повторял слова дочери, удосуживался сухо ответить: «Хорошо, Сергей Львович, как скажете.» Кивал китайским болванчиком, и снова превращался в каменное изваяние.
«Все равно будет по-моему,» – уже в который раз подумала Ирка и дернулась, когда Маша провела у нее перед глазами ладонью.
– Ау, Ирэн, ты со мной