каким захотите стать. Вы обнаружите, что ваша жизнь до этого была лишь блеклым существованием, лишенным звуков и красок. Вы познаете новые ощущения, по сравнению с которыми алкоголь – всего лишь дистиллированная вода. Новый мир откроется вам во всем своем богатстве. И вы сами выберете, что из этого разнообразия вам подходит, а что нет.
– Я никогда не буду заниматься АПВ, – сказал Клаус. – Слышите, Патрик, никогда! Идите к черту – вы, новусы и ваш совершенный мир!
– Вот как? И почему же?
– Это сложно объяснить. Вы не захотите слушать.
– Я уже хочу. Говорите, Клаус. Я слушаю вас внимательно.
– Душа. Все дело в душе. Вы, новусы, заключили свои души в тюрьму, из которой нет выхода. Вы лишили их движения, замуровали их в каменные стены. И убили их таким образом. Моя душа еще жива, хотя и тяжело ранена. Она страдает, она боится, что я добью ее. Но я не стану делать этого.
– Душа? – Ньюмен сухо забарабанил пальцами по столу. – Душа… Ах да, конечно, вы говорили об этом с Захаровым. Простите, Клаус, я не вспоминал о религии уже много лет. Подзабылась эта специфическая терминология. Напомните мне, пожалуйста…
– Это не терминология! – выкрикнул Клаус. – Все так и есть на самом деле! Значит, так: человек живет, и совершает поступки, плохие или хорошие, и в конце концов умирает. Тогда душа его освобождается, покидает изношенное, грешное тело и получает новый шанс. Дальше – новое рождение, реинкарнация, все начинается с чистого листа… Конечно, в новой своей жизни, в новом воплощении будут сделаны новые ошибки, но все же это – жизнь! Настоящая жизнь, которую сменяет настоящая смерть. Вы нарушили естественный процесс, изъяв из него свои души. Но это не истинное бессмертие! Истинного бессмертия можно достичь только путем просветления. А вы всего лишь заморозили свою смерть, растянули ее до бесконечности. Вы не люди, вы – ходячие трупы…
Клаус задыхался, с трудом подбирал слова. Боже мой, оказывается, он и сам почти забыл все то, во что так свято верил. Вся теория, выстроенная им давным-давно, развалилась, сохранив лишь разрозненные обрывки постулатов. Почему он не записал все это вовремя? Лень было. Что-то там о карме и воздаянии. Круг Перерождений, Восьмеричный Путь… Древние, почти уже непонятные словосочетания. У даже него не осталось даже книг, в которых об этом говорилось.
Не важно. Совсем не важно. Совсем необязательно помнить подробности. Главное – это выводы. А их он помнит твердо.
– Теперь я понимаю, – сказал Ньюмен. – Судя по всему, в вашем подсознании бунтуют сапиентоидные атавизмы. У всех отказников это проявляется по-разному. В вашем случае – индивидуальный намеренный тип контрвнушения, основанный на религиозном мировоззрении. Как результат – аутистическое отчуждение от общества. Когда-то вы были буддистом, да, Клаус?
– Да, я буддист! Это что, плохо по-вашему?
– Индуисты и буддисты всегда яростно нападали на мою методику. В середине двадцать первого века мне пришлось выдержать длительную дискуссию