Гарсия Маркес.
«Сто лет одиночества».
Вы никогда не заметите книгу, которая не хочет быть обнаруженной. Она спрячется среди товарок, сольется с соседками, будет водить вас кругами, вводя в заблуждение, что вот только вчера вы ее видели на этом самой полке. Но книга, которая знает, что ее час настал – сама пойдет вам в руки, вы лишь проведете рукой по плотному ряду, и она мягко позовет вас за собой, приглашая в бесконечное путешествие.
Иногда с судьбой можно поиграть в прятки. Погрозить кулаком, соблазнить, умоляя, встать на колени, выторговать в яростном споре, выиграть в карты, в конце-то концов, иную участь и прожить дни, месяцы, годы, отсрочив неизбежное.
Но иногда она приходит и становится прямо напротив тебя, понимающе и участливо смотрит в глаза, и ты понимаешь, что обратной дороги нет, и не помогут ни слезы, ни уговоры, ни молитвы.
– Не стоит грустить, Ева.
– «Она грустит, потому что ей кажется, что ты должен скоро умереть.»
Голд тепло улыбнулся:
–«Скажи ей, что человек умирает не тогда, когда должен, а тогда, когда может».3 Я хорошо тебя выучил, девочка. Теперь ты стала взрослая, а я совсем старик, и я устал. Я должен был быть на том свете уже давно, но возвратился назад, и рядом с тобой мое одиночество было не таким сильным. А сейчас мне пора.
– Голд.
– Не плачь, не то я тоже буду.
И я обняла его, а он меня.
– Голд. – конечно, я заплакала. – Роберт, не бросайте меня.
– Я всегда буду рядом.
– Вот только не надо этой ерунды про то, что вы вечно будете жить в моем сердце.
– Скорее, я останусь твоим внутренним голосом и в моменты, когда ты решишь совершить очередную глупость, буду ворчливым тоном тебя останавливать. А так как глупости ты совершаешь часто, то уж поверь, тебе от меня никогда не избавиться.
Не прекращая рыдать, я засмеялась.
– Я не хочу всего это без вас. Я не справлюсь.
– Ты давно уже справляешься без меня.
– А если я попробую…
– Нет. – он оборвал меня резко. – Я запрещаю.
– Вы даже не дали мне договорить!
– Ева. – взгляд Голда был тяжелее мельничного жернова. – Ева, поклянись мне, что даже в мыслях не попросишь эти книги продлить мне жизнь. Ни сейчас, ни когда-либо потом.
– Я вовсе не собиралась…
– Обещай.
Нехотя, я кивнула.
– Клянусь.
Он смягчился.
– Хорошо. А теперь пойдем. Твой муж наверняка места себе не находит.
Две мили до моего дома мы прошли в молчании. Нужных слов не было – да и не могло быть. Мы оба знали, что значим друг для друга, и просто в последний раз проводили время вместе, не тратя его на пустые разговоры.
Лукас ждал нас. Стоя на крыльце, он курил, и его всегда улыбчивое лицо было серьезным. Увидев, что мы приближаемся, он затушил сигарету, спустился по ступенькам вниз, взял меня за руки.
– Ты совсем замерзла. Роберт, зайдете в дом?
Голд покачал головой.
– Спасибо, но нет. Мне пора.
– Я пройдусь