фом. Ниночка высунула голову из-за монитора, на лице появился вопрос. Человек опережая секретаршу, пробубнил:
– Аркадий Семенович у себя?
– А вы кто? Время назначено? Как представить? – Ниночка выдала привычный набор вопросов.
– Я художник из Александровской галереи, на 15 часов, фамилия Бытовалов.
Ниночка переместила взгляд на монитор. Пальчики застучали по клавишам. Взяла трубку телефона.
– К вам из галереи, Бытовалов, – услышав ответ, положила трубку, – проходите.
Человек без шумно вошел в кабинет. В комнате в светло коричневых тонах располагался т-образный стол, в верхней планке буквы восседал в светло коричневом кресле Аркадий Семенович. Приподнял равнодушное лицо, взглядом смерив вошедшего, глаза прятались за красивыми модными очками. Мгновенно оценил и понял кто перед ним и опять уставился в монитор компьютера. Человек в зеленом шарфе без шумно опустился на отставленный от стола стул, заботливой рукой выдвинутым для таких случаев.
– Моя фамилия Бытовалов, вам звонил из галереи наш директор. Дело в том, что я участвую в международном конкурсе. Через две недели приедет представитель конкурсного жюри из Стокгольма. Он будет оценивать мою инсталляцию под названием «Наказание коррупционера». Это вершина моего творческого пути, по оценке экспертов галереи она имеет все шансы занять первое место. А это международное призвание, солидные призовые, возможность выставляться на лучших площадках Европы, Америки. Знаете, на западе любят современное искусство, особенно ценят русских художников! – повысил голос до фальцета Бытовалов, сдобрив его интонациями творческой личности, восторженного знатока перформанса.
– Рад за вас, но только чем я могу помочь? – Аркадий Семенович, поправил очки в модной красивой оправе.
– Очень даже можете, – Бытовалов оживился и расплылся в улыбке, корпус придвинул к столу Аркадия Семеновича, но на лице читался страх и неуверенность, – как раз хочу объяснить почему я здесь!
Бытовалов заерзал на стуле, взгляд опустил и опять поднял, рукой почесал бровь.
– Мне необходимо помощь от вас лично, вы занимаете высокую должность в городе, хотя конечно есть и по выше… – Бытовалов прикусил губу, неуверенно блея и выдавливая из себя слова, – мне вас порекомендовал один очень известный коллекционер, он покупает в нашей галерей разные безделушки, говорит вы самый подходящий для этого дела… Точнее он не так говорит, он посоветовал обратить на вас внимание, поскольку знает, как вы ведете дела и принимаете решение…
– Я не понимаю, – заволновался Аркадий Семенович, – при чем здесь я? Вы художник, я обычный чиновник из районной управы, в чем дело, в конце концов?
– Дело в том, что в инсталляции не хватает персоны, у скульптуры нет личности, по замыслу она должна быть реалистичной, то есть необходимо, что бы там был представлен реальный коррупционер, мне необходимо для достоверности и убедительности сделать слепок с вашего лица, снять маску, ну знаете как снимали со Сталина или Есенина, можете по позировать? это не долго, час работы! – выпалил Бытовалов, выдохнул и с мольбой впился взглядом в Аркадия Семеновича.
Повисла пауза, все замерло вокруг, даже ветер и городской шум из окна прекратил свое бесконечное движение и напряг слух, чтобы услышать ответ Аркадия Семеновича. Но тот молча таращился на перекошенное лицо человека, сказавшего только что несусветную глупость, выражение лица Бытовалова молило о пощаде. Опомнившись и прищурившись, Аркадий Семенович громко и нервно заговорил:
– Вы с ума сошли? Вон от сюда! Что за «идиотизм»! У меня времени нет для ваших идей!
– Я могу заплатить, точнее не я, а галерея, пожалуйста подумайте, это может прославить вас! – не унимался Бытовалов.
– Вон отсюда я сказал, – гневно зашипел Аркадий Семенович, – пошел вон!
Приподнялся держась руками за кресло, закричал и не красиво скривил лицо. Шансов на другой исход такого щепетильного, по мнению Бытовалова дела, не оставил, уничтожив последнюю надежду громким возгласом, проникшим в голову художника и еще долго отдавалось эхом в больном мозгу.
2.
Утро у Аркадия Семеновича всегда начинается с чашки кофе и бутерброда с сыром. Супруга уважает своего мужа, не пренебрегает своими обязанностями, поддерживает многолетнюю привычку. Начищенные ботинки, свежая, безупречно отглаженная рубашка ежедневно ожидали на привычных местах. Аркадий Семенович, последний раз перед зеркалом окинул свое свежевыбритое лицо и вышел из квартиры. Когда осталась последняя дверь в подъезде перед выходом на улицу, неожиданно откуда-то сбоку стремительно вынырнула темная фигура и сильно ткнула в живот, почти достав кулаком до позвонков. Аркадий Семенович, приоткрыл рот от неожиданности, сильная боль сложила пополам, дыхание перехватило, в глазах потемнело, звон в ушах стал медленно нарастать. Человек подхватил под руку тело Аркадия Семеновича и выволок на улицу, прямо перед подъездом стояла грузовая «Газель». Другой сильной рукой распахнул дверь машины и загрузил туда обмякшую массу, заскочил следом, закрыл дверь, вытащил наручники