бумажного квадратика, где бездушная машина оставила сведения о названии фильма и времени сеанса, отошла в сторону и уже в спину бросила обыденное «приятного просмотра».
Полупустой, полутёмный и полукомфортный зал. На большом экране забегали анонсы предстоящих благодарному зрителю киношных удовольствий: череда полуреальных событий с полуталантливыми людьми.
Погасший свет возвестил о начале того самого приятного просмотра с тем самым, чем смог порадовать буфет.
Традиционный европейский сценарий традиционной европейской любви мужчины и женщины. Безмятежная жизнь до, волнующий момент встречи и счастливое существование после. Курьёзные, по видению сценаристов, ситуации, заставляли зрителей давиться попкорном от смеха, грустная музыка когда «ой, нет, не получается» и счастливый финал поцелуев в фате и смокинге. Детское кино для детского мышления.
Хотя, что могут знать дети о любви? Для них любовь – кем-то выдуманная аксиома. И это, если их родители являются истинно взрослыми. Родители-дети любить не умеют, они умеют только воспринимать эту самую любовь как пассивную данность. Воспринимать, но не генерировать. Получать, а не воспроизводить. Любовь не розовые фигурки, символизирующие человеческий орган, так подверженный инфарктам. Любовь – осознанное принятие равного.
Осознанное.
Равного.
Даже, когда это твой ребёнок. Ты должен растить его как взрослого с малых лет, чтобы он не вырос ментальным младенцем.
В любом другом случае любовь – дополнительная зона уязвимости. Очередной душевный конструкт, делающий тебя слабым и зависимым. Слабым перед ней и её бестолковыми подружками с их невероятно ценным мнением о тебе. Зависимым от её «да, я согласна» и «нет, у меня голова болит».
Если ты встретил Её, но она в своём развитии не перешагнула порог взрослого, ты должен сделать её равной. На столько равной, на сколько женщина может быть равной мужчине. Если ты, взрослый, её выбрал, значит, в твоих силах сделать всё, чтобы вы были вместе. Вместе и наравне. Ты дашь ей всё необходимое. Если ты сам взрослый. Ты построишь нужные декорации и поселишь в них нужных актёров.
Если ты сам взрослый – ты можешь всё. В этом взрослом мире ты можешь абсолютно всё.
Если ты сам взрослый.
Титры. Свет. Пустые картонные ведра из-под кукурузы. Довольные зрители довольно быстро покидают ранее арендованные сидения.
Она встала.
Она улыбается.
Интересно, что она думала, глядя на это традиционное мыслеизвержение традиционно-европейских детей?
– Как вам фильм, Марселина Андреевна?
– Бывало и лучше, Роман Дмитриевич. Мне казалось, мы уже как-то переходили на ты?!
– Да имя у тебя сложное, – Вася грузно поднимался со своего кресла. – К тебе реально проще обращаться по имени отчеству. А раз по имени отчеству, то на вы.
– Мася – это так сложно для тебя? – Котова стряхивала с джинсов крошки былой маисовой роскоши.
– Ну Мася