доставить вам неприятности, а для того, чтобы вам помочь.
– Ну, это уж слишком! – произнес Панафье, пожимая плечами и не желая отвечать Нисетте.
Чувствуя, что борьба с ней затруднительна, он насмешливо сказал Луизе:
– Итак, ты пришла сюда для того, чтобы быть мне полезной? И для этого обедала в отдельной комнате с мужчинами?
– Да, конечно, господин Поль, мы пришли для этого, – ответила Нисетта вместо Луизы.
Поль дернулся нетерпеливо, но Нисетта как будто не заметила этого движения.
– Во-первых, объясним, как все было, – начала Нисетта.
– Послушайте, – вскрикнул Панафье, – я говорю не с вами.
Но Нисетта прямо отвечала ему:
– А я говорю с тобой, и ты выслушаешь меня.
Нисетта была храбра, и Панафье струсил, заметив, что Луиза резко подняла голову, услышав, как Нисетта говорит Полю «ты».
Он взглянул на мадам Левассер и замолчал. Последняя, почувствовав, что одержала верх, сразу же поправилась.
– Извините, но гнев заставил говорить меня слишком фамильярно.
Луиза поглядела на свою подругу, но улыбка Нисетты прогнала все сомнения, пробудившиеся у нее.
Дав понять, на что она способна, Нисетта продолжала:
– Вот в двух словах суть дела, мсье Поль. Один раз вы заговорили с нами об аббате Пуляре.
– Что такое? – с удивлением вскрикнул Панафье. – При чем здесь это?
– Вы сказали, что он умер и, казалось, хотели разузнать о нем. Мы сказали вам, что он жив.
– Ну и что же?
– Так как я его знаю, то мне захотелось убедиться – не ошибаюсь ли я» Я ему написала и назначила здесь свидание. Только попросила Луизу сопровождать меня.
Панафье пожал плечами.
– Послушайте, Нисетта, – заметил он, – за кого вы меня принимаете? Вы, наверное, с ума сошли, если надеетесь заставить меня поверить подобным басням.
– Клянусь вам, я говорю правду.
Панафье не верил ни единому слову из того, что рассказывала мадам Левассер, но, тем не менее, он не желал с ней спорить, решив переговорить с Луизой наедине.
– Итак, вы мне говорите, что взяли с собой Луизу, – сказал он, – а Луиза, вероятно, взяла еще кого-то в свою очередь, потому что я вижу четыре прибора.
– Нет. Аббат всегда приказывает накрыть на четыре прибора, говоря, что ждет приятеля, но этот приятель никогда не является.
– Понятно! Но я сейчас спрашивал о мужчине, который был здесь, и мне никто не сказал, что это был аббат.
– Неужели же вы думаете, что он постоянно носит сутану. Наоборот, очень редко. Впрочем, здесь его мало знают, вернее, его знает одна Баландье.
– И когда я пришел сюда, он ушел…
Так как Панафье оставил внизу двух сторожей, то он был спокоен; Ладеш должен был отправиться за аббатом и завтра сообщить его адрес.
– Луиза, – сказал он, – доставь мне удовольствие – надень шляпу и идем. Мы объяснимся дома.
– Послушайте, господин Поль, – вмешалась опять Нисетта, – если вы будете опять ругать Луизу, то это не очень хорошо с вашей стороны. Я сказала вам правду.
– Дорогая