дверь, вернее в огромные девятифутовые двери постучались.
– Войдите! – крикнул Эш.
И можно не сомневаться, не крикни он – и стучавшийся не услышал бы даже писка, настолько большими были выделенные баронету покои.
Внутрь протиснулся королевский камердинер и чванливо, насколько это возможно, прокричал:
– Его величество король Газранган IV вызывает баронета Безымянного в малый тронный зал.
Волшебник захлопнул книгу, запоминая страницу, на которой остановился; он соскочил с перил балкона и зашел внутрь покоев. Красивый юноша лет восемнадцати поднял свой изящный резной посох с изысканным орнаментом (подарок короля) и пошел вслед за камердинером. Они вышли из покоев и отправились по извилистым, запутанным коридорам дворца.
Здесь, среди блеска золота, бархата, парчи, изысканных витражей, искусных барельефов, скульптур известнейших творцов, бесконечной роскоши и красоты Эш чувствовал себя неуютно. Он не понимал, почему полотно какого-то придворного художника ценнее рисунка маленького ребенка. Или почему скульптура, стоявшая на входе дворца, гениальнее поделки, вылепленной подмастерьем гончара. Все эти вещи, будь то платья, украшения, книги или картины, казались волшебнику одинаковыми – одинаково прекрасными и драгоценными. Так, к примеру, для Эша картина стоимостью в двести золотых могла быть равноценна какой-нибудь дешевой брошке со стеклянной миниатюрной ласточкой.
Свернув за угол, войдя в широкий, просторный холл, Эш оказался перед высоченными дверьми, украшенными позолотой и пластинами из черного дерева – они вели в малый тронный зал. Хотя в этом самом «малом» зале могло бы поместиться больше сотни человек.
– Проходите, – поклонился камердинер. – Мессир ждет.
Баронет, поблагодарив придворного кивком головы, решительно прошел внутрь, настежь распахивая двери. Там, в отдалении, сидели король и первый архимаг – сэр Артур. Юный волшебник знал, что архимаг не любит его и надеется выжить из дворца. Но сам Эш не понимал смысла таких слов, как любовь или симпатия. Он одинаково относился ко всем, будь то падающий осенний лист или плачущий ребенок – юноша был одинаково безразличен.
– Ваше величество, – достаточно отчетливо, но негромко произнес вошедший магик: все – как учили камердинеры. – Баронет Безымянный по вашему повелению прибыл.
Эшу даровали привилегию сидеть в присутствии стоящего короля. Фактически это одна из самых желанных и самых редких привилегией, даруемых только ближнему кругу дворян. Но как бы то ни было, даже это казалось Газрангану слишком маленькой и неощутимой наградой за спасение жизни. Король боялся представить себе, что не исцели его этот практически мальчик, и тогда он бы уже никогда не смог держать в своих руках прелестные ладони Элассии.
– Мой друг, – король, вызывая недовольство сэра Артура, поднялся с трона и подошел обнять юношу, ростом на полголовы ниже правителя, – я рад тебя видеть. Прости, что прошлую