голове, заставляя сердце стучать всё быстрее.
Теперь нужно было продумать, как сделать пребывание Джона тайным для сотрудников санатория. Целый день смирно и незаметно сидеть в номере он явно не станет. Мне же не хотелось проводить весь день в номере, развлекая его и пряча от всех. Оставлять его одного, пока играю с подругами, было опасно. Джончика могли выгнать, а нас отругать. Все эти варианты не годились для совместного проживания с этим милахой. Тогда я взяла полотенце, завернула в него малыша, как куклу, и отправилась с ним гулять. Джончик, понимая, что так нужно, сидел у меня на руках достаточно смирно, ничем не выдавая себя. Вид девочки, идущей гулять с куклой в руках, подозрения ни у кого не вызвал. Беспрепятственно пройдя мимо вахтёра, я вышла на улицу. Так мы очутились на улице. Санаторий располагался в лесу. Деревья в нём были самые разные, но сосен было немного больше, чем остальных деревьев. Их особенностью были высокие стволы практически без веток. Все они располагались вверху – так им хотелось обнимать небо. Оказавшись в месте, где нас не было видно работникам санатория, я развернула полотенце, выпустив котёнка на прогулку. Джончик, ощутив свободу, был так обрадован, что хотел залезть на все деревья сразу. Их близкое расположение друг к другу подсказывало ему, что он сможет, не спускаясь на землю, скакать по ним. И, представив себя белкой, котик ловко прыгал с одного дерева на другое. Ему даже не хотелось лазить по ним. Прыжки захватывали его целиком. Распушённый хвост хулигански вздымался вверх при каждом прыжке, выдавая настроение этого чертёнка. Если деревья находились не слишком близко друг к другу, котику приходилось спрыгивать с одного и, подбегая к следующему, взбираться на него с земли. При этом он не бежал, а старался сделать это в прыжке, ощущая в себе умение летать. Джону хотелось уделить внимание абсолютно каждому дереву. Он словно дал каждому из них такое обещание. Его восторг от прогулки делал счастливой и меня. Было приятно наблюдать за тем, как он веселиться!
Вдруг, на одном из деревьев Джончик внезапно замер. Остановился, а затем жалобно замяукал. Я поспешила узнать, что же случилось. На сосне была небольшая рана, и дерево лечило себя смолой, густо залив ею это место. Мягкая же шёрстка котёнка моментально прилипла к стволу, что не позволяло ему двигаться. И хотя Джончик не был приклеен слишком сильно, его пугало ощущение, будто его держит кто-то невидимый. Аккуратно отделив котенка от дерева, я увидела, как сильно он перемазан густой смолой. На улице я бы не смогла очистить его. Нужно было возвращаться в номер и отмывать бедолагу водой и мылом. Завернув котика в полотенце и превратив его снова в куколку, мы поспешили домой. К счастью, смолу удалось смыть, несколько раз намылив шёрстку мылом. Джончик мужественно сносил эту процедуру, не хныкая и не царапаясь. Видимо, понимание того, что иначе придётся её вылизывать самому, было менее привлекательным, и он послушно сидел на моих