спокойно может попытаться представить себя всего лишь вашим подчиненным.
– Чего конкретно вы хотите?
– Кое-что обсудить с вами лично. Примите меня, пожалуйста, завтра, всего на пятнадцать минут – и я больше не буду вас беспокоить.
– Ну, хорошо, завтра в десять ноль-ноль на проходной вас будет ждать человек. Напомните еще раз вашу фамилию.
– Заренко Александр Карлович. Я знаю, где у вас проходная, и буду там ровно в десять. Займу не больше пятнадцати минут, а потом вернусь к своим баранам из фонда «Свободный воздух».
– До свидания, Александр Карлович!
– До завтра, Борис Лазаревич!
Получился очень содержательный разговор. Судя по всему, и завтра я не получу от Фрейдмана более вразумительного ответа на свои вопросы, но на пару из них он уже пролил свет, незаметно для себя самого. Он не спросил, в чем конкретно провинился Лузьев и по какому поводу меня заинтересовал банк в Запорожье. А ведь даже совершенно посторонний человек должен был бы поинтересоваться, почему его имя оказалось под угрозой очернения. И еще один маленький нюанс: Фрейдман – человек, во-первых, занятой, а во-вторых, достаточно, как бы это сформулировать, влиятельный для того, чтобы послать на фиг любой печатный листок, как бы красиво он ни назывался. А меня они соизволили принять. В конце концов, завтра я поговорю с ним лично. И попытаюсь объяснить, что для нас всех будет лучше замять это дело о банке и АОПе. В случае для Лузьева будет достаточно одного звонка. Мы с Фрейдманом в одном телефонном звонке смогли даже обменяться намеками. Фрейдман сказал о возможной ошибке Игоря Лузьева, а я упомянул «Свободный воздух». Кому как, а мне кажется, что база для дальнейших переговоров подведена. Но почему Фрейдман так легко согласился на встречу, я понял только через десять минут, и вовсе не благодаря своему дедуктивному дару.
С благоговением положив телефонную трубку, я отправился в кабинет к господину главному редактору с докладом. Он, между прочим, в запальчивости пообещал снабдить меня личным транспортом для поездки в Грибов. Вот теперь пусть свое обещание выполняет.
Но Вадима на месте не было. Как мне сообщила их секретарь, они убыли для того, чтобы слегка пообедать. Это значило, что Вадим появится, если появится, часа через два-три, не раньше. Чтобы хоть как-то компенсировать отсутствие начальства, я расположился в кабинете Главного. Тут удобно, хотя бы потому, что здесь практически единственное место в редакции, где никто не стоит у тебя над головой и не лезет под руку.
И в кабинете главного редактора я понял, что собственную газету иногда нужно читать. На полосе бизнеса в номере, из-за которого у меня образовалось столько проблем, наш экономический обозреватель поместил небольшую, но сенсационную, во всяком случае, для меня заметку. Если опустить все малопонятные и неудобоваримые экономические термины, то получалось, что некая американская фирма предложила вложить немного денег – миллиона два-три долларов – в производственное объединение «Электрон», где генеральным