При этом Щукин готов был поклясться, что за эти полтора года он видел у дяди буквально два-три пальто.
– Я сюда никогда и не заглядываю, – сообщил Арнольд, внезапно появившийся в гардеробной, – поэтому если тебе тут что-нибудь приглянулось, забирай.
– Дядя… столько одежды, но ты, получается, это все и не носишь? – не выдержал Емельян, глядя на вешалки.
– А я тебе скажу, откуда это берется. Веду я женщину в магазин. И начинается «а давай мы и тебе что-нибудь купим». Ну, давай и мне. Вот так и накопилось все это барахло.
– Это скольких же женщин нужно было сводить в магазин, чтобы накопить такую коллекцию? – рассмеялся Щукин.
– Дорогой мой, я тебе больше того скажу. Женщины, которых я водил в магазин, составляют лишь малую часть от тех женщин, которые были в моей жизни… Забирай все, что понравится.
Емельян недоверчиво на него покосился, а затем примерил несколько костюмов. Больше всего ему подошло песочного цвета пальто, почти такое же, в котором Арнольд был сегодня. Пальто село по фигуре, и художник решил забрать его себе. Арнольд не был против, он с нежностью отметил, как похож Емельян на него самого, только племянник был такой наивный, неиспорченный. Впоследствии Щукин узнал от Ксюши, что одежда, висевшая в гардеробной комнате, принадлежала по большей части не самому Арнольду, а его пасынку Дамею, сбежавшему с балканским дипломатом за границу. По всей видимости, Арнольд просто не хотел говорить на эту тему и предпочел отшутиться.
Декабрь 2015 года
Мир готовился к встрече 2016 года. Во многих организациях проводили корпоративы, не были исключением и государственные органы, например, Государственная дума, где работал Вадим Снегирев. Обычно он одним из первых убегал с корпоратива домой, потому что там его ждала семья, ждала любимая супруга. Но в этом году все было иначе. Узнав, что Адель изменяет ему, Вадим почувствовал себя обманутым, он не мог простить супруге это предательство. Вадим был ранен ее поступком, разочарован, теперь его совершенно не тянуло домой. Возвращаясь вечером с работы, он молча шел в свой домашний кабинет, где и устраивался на ночлег. Вадим не подавал на развод, он очень любил Адель и верил, что через несколько месяцев он сумеет простить супруге измену, и они, может быть, снова смогут общаться как прежде. Но пока о примирении не могло быть и речи.
На улице лежал снег, город был украшен новогодними елками и огоньками. Царила атмосфера праздника, хотелось верить в чудеса. В день, когда в Думе проводили корпоратив, Вадим и его коллеги к назначенному часу подтягивались в конференц-зал, где шли активные приготовления к новогоднему торжеству. Праздничная программа держалась в секрете, но ходили слухи, что приедут даже какие-то звезды. Снегирев пребывал в лирическом настроении, ему как никогда хотелось чего-то нового, все располагало к тому, чтобы верить в те самые новогодние чудеса.
Вадим и его хороший приятель Игорь Игнатьев, который состоял в другой политической партии,