полки уже вторглись в русские пределы, но безнадежно увязли где-то на Среднерусской возвышенности. Между тем припасы в Кремле кончились, и осажденным пришлось сначала перейти на подножный корм – от травы и кореньев до кошек, собак и крыс, – а затем дело дошло… до каннибализма и поедания трупов, которые засаливались в бочках[1]. Но и трупов уже на всех не хватало, и солдаты стали драться из-за них, устраивать судебные процессы, в которых один жаловался на другого за то, что тот… съел его родственника, которого по праву должен был съесть он сам. Все эти ужасы закончились 22 октября, когда войска Дмитрия Пожарского наконец взяли Китай-город и выбили поляков из Кремля. Получив известие об этом, польский король выслал к Москве отряд в 1000 человек с целью убедить москвичей признать Владислава царем. Но ополченцы отогнали его от столицы. Наступало время холодов, и Сигизмунду III ничего не оставалось, как повернуть обратно в Польшу.
Но тут о своих претензиях на русский престол заявили шведы. Они напомнили об обещании новгородских воевод признать царем шведского королевича. Однако в ответ услышали: «Мы потому вам так сказали, чтоб не мешали нам с поляками расправиться. Теперь мы их одолели – можем и за вас приняться. Не желаем видеть шведского королевича на Москве-реке». Русскому народу опротивели чужеземные притязания на московский престол. Время Смуты закончилось, пора было заняться обустройством своего государства, во главе которого стоял бы достойный муж, «из своих, а не иноземцев», православный и соблюдающий русские обычаи.
Как «худородные» Романовы стали преемниками Рюриковичей
Освободившись от чужеземцев, измученная долгими годами Смуты Русь вновь оказалась перед проблемой пустого царского трона. Было решено избрать государя среди своих бояр на Земском соборе[2]. Желающих «примерить на себя шапку Мономаха» объявилось немало. Самыми родовитыми из них были князья В. П. Голицын и Ф. И. Мстиславский, а самыми прославленными – полководцы-освободители Москвы Д. Пожарский и Д. Трубецкой. Оказался в числе кандидатов на русский престол и юный отпрыск «худородных» бояр Романовых – Михаил. На первый взгляд, его шансы были не столь велики, как у его именитых соперников: незнатен, молод, неопытен. Но одно преимущество у него все-таки было – кровная связь с Рюриковичами.
На самом деле происхождение рода Романовых весьма неоднозначно. Историки до сих пор пытаются разгадать многие загадки, относящиеся к его родоначальнику – Андрею Ивановичу Кобыле. Его отец, по наиболее принятому мнению, именовался Гланда-Камбила Дивонович (в крещении Иван). В России он появился в последней четверти XIII века. Был он, по одной версии, выходцем из Литвы или «из Прусс», по другой – из Новгорода. Это входит в противоречие с романовской концепцией русской истории, согласно которой Романовы позиционируются как старинный истинно русский дворянский род, но зато позволяет связать этот род правопреемственностью с