дежурный, солдатики подползали по-пластунски под небольшой аварийный люк, сделанный прямо в полу кунга. Конечно, он не закрыт! Там и защёлки-то нет. Упал на ледяной пол и пополз под машину. Вот он! Вот он! Похоже, наконец удача вернулась! Лёг на спину. Толкнул его ногой. Не поддаётся. Страх так глупо замёрзнуть на платформе подкатил к горлу. Толкнул двумя. Что-то упало и покатилось внутри. Видимо, что-то стояло на люке. С третьего раза люк призывно распахнулся, маня продрогшего Семёна уютом кунга. Страх мгновенно улетучился и подумалось: «А вдруг там дрова есть? Тогда я до самой Перми с комфортом доеду».
Но удача вернулась ненадолго. Может быть, даже хуже, что люк открылся, подарив надежду. Машина стояла на железнодорожной платформе, а кунг – на платформе машины. Платформа машины состояла из продольных и поперечных металлических балок, и одна из них перечёркивала и без того небольшой лючок прямо посередине. В образовавшиеся половинки можно было просунуть разве что голову. Что Сёма и сделал. В кунге было прибрано. А упало это именно полешко для колки щепок в буржуйку. В углу были сложены дрова. Не много, но вполне достаточно. Даже все четыре койки были аккуратно застелены чистым бельём и накрыты одеялами! Красота!
Голова немножко оттаяла, но ноги уже чувствовались слабо. Как ни прекрасен был вид, но торчать башкой в кунге, а остальными, не менее любимыми, частями тела – на улице, оставляя их на растерзание стихии, видимо, не очень правильно. Необходим был новый план спасения.
Второй кунг также был закрыт. Даже аварийный люк не поддался.
«У меня же есть водка! – пришла в голову ещё не совсем структурированная идея, мозг прямо фонтанировал ими, возбуждённый стрессовой ситуацией. – Только сначала надо найти место, где меньше дует. – Первое, что приходило в голову, это расположиться позади кунга, но оказалось, что именно там и сливались оба боковых воздушных потока вместе, образуя адский ураган. – Может, под машиной? Точно! А с наветренной стороны прикрыться ящиками. Их же два. По бокам колёса. Всё-таки защита», – лихорадочно думал Семён.
Так и сделал. Перетащил ящики. Сел за ними под машиной под задней предпоследней осью, прямо на пол (благо штаны ватные). Для ветра получилась некая мёртвая зона. Не тишь, конечно, но всё-таки стало дуть меньше. Голова замёрзла смертельно. Ушей вообще не чувствовал, даже если тереть ладошками. «Обморожу – останутся, как два вареника», – подумал Семён. Быстро скинул сапоги, размотал портянки и надел обувь обратно. «Портянки всё равно поверх маминых носков намотаны, чтобы дырок не было, да и ноги не так сильно замёрзли, а уши и вообще голову надо беречь», – била одна из струй Сёминого фонтанирующего мозга. После этого не совсем плотно (только чтобы держались) обмотал портянки вокруг головы, захватив уши. Неплотно, это чтобы было теплее (в каком-то фильме видел). Достал из ящика бутылку «Пшеничной». Благо что запечатана была «бескозыркой». Открылась легко. Сразу влил в себя граммов двести. Минуту посидел, не двигаясь, дождавшись, когда тёплая волна