я боялся, непонятно, ведь самки богомола съедают своих жертв после того-самого, а то-самое с моим испуганным лицом мне точно не грозило.
Но как-то раз в начале двухтысячных меня обманом заманили в настоящий ночной клуб. Мне пообещали джаз. Предложение послушать джаз в час ночи не показалось мне подозрительным. Меня обманули лишь отчасти. В том клубе на двух высоченных тумбах действительно стояли два саксофониста и наяривали танцевальную музыку под сопровождение диджея. Саксофон на таких оборотах ревел, как движок спорткара, но ритм задавал электрический. Мы еще не сели за столик, а я уже подпрыгивал, искря. В клуб мы попали по блату, через каких-то светских знакомых. Их там все знали, и они всех знали, я делал вид, что тоже всех знаю, но все как-то странно от меня шарахались, видимо, не желая знать меня.
Я пил коктейли. Я пил много коктейлей. Сначала я пил коктейли, потом коктейли пили меня. Я достиг своей любимой стадии опьянения – растворения в воздухе. Я парил над своей телесной оболочкой, эмигрировав под потолок. В какой-то момент я с удивлением обнаружил себя танцующим на столе под визг старлеток и фей или же стралеев и нимфеток, я не разобрал точно. Через минуту ко мне подошли и попросили не прыгать, потому что у диджея из-за моих прыжков из-под пальцев выскальзывают пластинки. Оказалось, что диджей витийствовал неподалеку, и наш столик вплотную примыкал к его рабочему месту. К слову, это был блатной столик, на антресолях, а может, и в ложе бенуара, я человек культурный, завсегдатай театров и опереток, и не знал, как это точно называется в клубах.
Я едва отдышался, как вдруг все вокруг завизжали, на сцене что-то взметнулось, и мои очки в одночасье запотели. Я успел протереть окуляры трижды, прежде чем сфокусировался: на сцене выступала стриптизерша. Настоящая буржуазная стриптизерша, которыми нас пугали на уроках политинформации в школе. На мой взгляд, ничего страшного в ней не было. «Багира! Багира!» – неслось со всех сторон.
Посмотрев выступление Багиры, я позавидовал Маугли. Я подумал, как хорошо, что с такой фигурой девушка не пошла на завод, не зарыла талант в землю. Мое сердце снова стучало на пятой скорости и еще шарило вокруг себя в поисках ручника, чтобы совершить полицейский разворот.
Я трагически плюхнулся на стул, понимая, что никогда в жизни мне не светит даже половина такой женщины (хотя зачем мне половина женщины, о чем я вообще тогда думал), как вдруг увидел Багиру прямо перед собой. Она подошла к нашему столику после выступления поприветствовать тех самых светских знакомых, с которыми я пришел. Багира предстала перед нами в своем человечьем обличье, то есть уже одетая. Я не мог отвести от нее взгляд, ведь только что я видел ее голой, а у меня хорошая зрительная память. Скорее всего, я не моргал.
– Бобер, выдыхай! – ласково сказала мне Багира, процитировав фразу из известного анекдота.
Все заржали.
– Бобер! Бобер! – полетело отовсюду.
Мне кажется, эти пьяные придурки даже не вспомнили тот анекдот. Я заканчивал вечер безнадежным бобром, бобром при Багире, такие вот джунгли.
На