думал я, пытаясь найти, где открывается эта, предательски слипшаяся, от воды и грязи, сумка.
Долгие, пол секунды, сумка сопротивлялась, прежде чем мне удалось проникнуть внутрь. Внутри, как и снаружи, все слиплось. Остатки хлеба, размокшие от воды, превратились сейчас в липкую замазку, которая, так и норовила прилипнуть к пальцам. Пробравшись, через всю эту липкую бяку, пальцы сомкнулись на рукояти длинного, тонкого кинжала, который я нашел на поле боя, и про который совершенно забыл.
Я дернул его на себя, рассекая край сумки, острыми гранями, моего нового оружия. Время вышло!
Прыжок разъяренного хищника, был стремительно молниеносным. Не было даже смысла пытаться увернуться, от раскрытой пасти, наполненной острыми, как бритва зубами.
Все происходило, словно в замедленном кино, на самом же деле прошел лишь миг.
Со стороны все выглядело так: сумка, нож, волк, боль.
Пасть, нацеленная на мою незащищенную шею, сомкнулась, на выброшенной, в попытке защититься, руке.
Масса волка, усиленная прыжком, во много раз превышала мою собственную. Поэтому, пролетев добрых четыре метра, мы свалились в реку.
Рука вспыхнула огнем, который даже вода не в силах была потушить. Но как говориться, если ты чувствуешь боль, значит ты все еще жив. Возможно, правда, ненадолго.
– Слезь с меня, псина вонючая! – Прохрипел я, придавленный сверху тушей волка.
Повезло, что мы упали на мелководье, иначе, я уже давно бы захлебнулся. Но мне повезло, я был жив и практически невредим. Ноги, ребра и правая рука точно были невредимы, про левую руку, достоверно известно не было. В данный момент она, по самое плечо, находилась, в раскрытой пасти, напавшего на меня зверя. Вытащить её у меня не получалось. Для того чтобы освободить руку, нужно было скинуть с себя, двухсоткилограммового волка, но одной рукой это сделать было сложно.
– Хватит церемониться с ними! Рубите! – Раздался с берега, грубый мужской бас. Перестав барахтаться, я прислушался, чтобы понять, что же там происходить. Но так нечего и не понял.
– Снежинка! – Закричал я, продолжая сталкивать с себя волка.
Ответом мне было протяжное лошадиное ржание, которое мне не удалось распознать. Видимо, это был непереводимый, лошадиный фольклор, что-то наподобие нашего мата.
Вид несущейся, на полном скаку, белой лошади, поднимающей своими изящными ногами, фонтаны брызг, не только завораживает, но и пугает одновременно.
– Нравиться мне эта лошадь. Определенно нравиться. – Подумал я, глядя на неё, как заколдованный.
К моему удивлению, я заметил, что Эльфийка, небрежно брошенная мною, все так же свисает, словно мешок с картошкой.
Подскочив ко мне на полном скаку, моя спасительница поднялась на дыбы и со всего размаху толкнула в бок, лежащего на мне волка. Толчок был такой силы, что волк не просто упал на бок, он слетел, выворачивая мне застрявшую в пасти руку. Вместе с волком, в воду полетела и раненая девушка, каким-то образом, все это время, державшаяся на спине