и пола.
– Война твоему дому, Роза! – усмехнулся Влад, держа ее руки своими и на своей же шее.
«Мать»! Нет. Это – не как с Александром. Констатация факта и… «Статус»! Хотя, да! Иногда я называю ее по имени, косплея Барта из Симпсонов. Правда, не желтея, а «синея». Но! Как есть… Не знаю, как там душат так, что и не душат вовсе. Она это делала лучше всех. Лучше из худших! Что руками, что… Не руками! Даже и не знаю, в какой момент ты обладаешь такой честью, что она касается тебя. Или наоборот, не обладаешь, когда не касается. Или вообще, все наоборот! Но со мной ей явно было противно и очень больно. «Странное сочетание», скажешь? «Гремучий микс»: отвечу я. И это – не к «гремучей змее». Давай, хоть здесь не о змеях, да? Не о Егоре…
Она – ястреб. И это, не только отсылка к серым глазам. Давай, просто примем, что я сужу по «оперению». Да? И по «шкуре»… Черт! Пусть, глаза у птиц карие и где-то черные, но тут… Скорее, сама «фишка» была в их серости и мелкости черного зрачка. На «фоне» бледной кожи и иссиня-черных волос, длиной до поясницы. Скрывающих густой челкой высокий лоб. Таких же широких бровей и длинных ресниц, «острых» скул и точеного подбородка. Под ярко-красными губами!
«Стерва»? «Мать»! Сорок два года, а… «Тысяча». Да! А совершенно и не сорок два года. Вечная и извечная «классика ч/б» в ее одежде: рубашки или платья, юбки-карандаш или мини, обтягивающие брюки или клеш, каблуки и шпильки! Чтобы понять, насколько все хорошо для нее, и плохо для меня, она даже дома «училка».
Могла бы понравиться Никите, как и все «обучающее». Но судя по тому, как он провожает меня только до двери подъезда или квартиры. Не заходя… Ее он тоже не выносит. Или она – его… Они в этом «взаимны»!
«Хохма» про обувь дома в американских сериалах и фильмах, прямо моя тема и вся моя жизнь. Стоит ли объяснять, насколько быстро и «молниеносно» можно проткнуть шпилькой. В десять, а там и во все двенадцать сантиметров. Какое-то из сухожилий или какую-то из частей тела? Какой-нибудь из позвонков позвоночника, к примеру! Да!
А ее любовь к галстукам… Никите «пламенный» сейчас, как и Грею! Только, если с «последним», в лучшем случае, боль будет мешаться с наслаждением и удовольствием. На какой-то из секунд душения и каком-то из ударов плетью или ладонью. То здесь… «Чистая боль»! Где-то уже было про «чистую тьму»! Это – «вторая часть». И ее название: «чистая боль». «Чистая» настолько, что она не марается совершенно. А потому, что… Что?
«Грязная кровь»! Да… Да! Я! Не знаю, как было у нее с Женей. Моим «братом» и ее сыном, но… Хорошо, что он
«Женщина с иголочки! И со сталью вместо костей». Со сталью вместо всего! «Стержня» и не «стержня», костей… Тканей и крови, в «расплавленном» состоянии. Вместо нормальной радужки глаз! Будто, робот в коже. Еще и не стареющий совершенно! «Демонесса»!
И, наверное, после встреч с ней, я перестаю всячески «поносить» Егора, а затем «бац»! И это все как-то «уравновешивается» с появлением