и смазанных маслом тостов. – Вот я и решила принести его сюда. Не думаю, что стоит доверить заботу о вас Саламандре. Пусть даже она экономка.
С тихим звоном она поставила поднос и, пританцовывая, приблизилась ко мне:
– Что там у вас?
– Уч-учебники, – ответила я, захлопывая бювар и с несколько излишней решительностью запирая его. – Я их разбирала.
– Учебники? – Она наклонилась и подняла одну из книг.
– Их прислали из Общества.
Раскрыв книгу, мисс Давенпорт, запинаясь, прочитала на титульном листе:
– Право… писание… учебник для… начинающих или… первая книга для… детей…
– Полагаю, Общество хотело найти мне достойное применение.
Она рассмеялась, и на сей раз насмешка у нее в голосе угадывалась безошибочно. Он сделался пронзительным, точно у плохо настроенной скрипки.
– У меня есть кое-какой опыт учительницы, – уязвленно произнесла я.
– Неужели они полагали, что здесь не будет отбоя от жаждущих учиться детей безбожников? – Ее рот растянулся в широкой улыбке. – Чумазые брауни[18] и очаровательные маленькие пикси[19] соберутся вокруг мисс Хелстон и попросят научить их благороднейшему английскому языку?
– Не думаю, что у меня были какие-то особые ожидания.
– О, но вы же наверняка хотели учить их, рассевшихся на шляпках грибов и попивавших из лютиков крапивный чай. – Заливаясь смехом, она обхватила пальцами воображаемую чашечку и притворилась, что изящно пьет из нее. – Мы бы делали вам реверансы в своих изысканных платьицах из лепестков ромашки и приподнимали шапочки из руты. И были бы до того благодарны за переданные вами знания…
– Я ожидала, что познакомлюсь больше чем с двумя фейри. И отправлюсь дальше дома своего брата. – Я скрестила руки на груди. – Я ожидала каких-нибудь ответов.
Смех мисс Давенпорт резко оборвался.
– Вам нет нужды…
– Простите, – непроизвольно произнесла я, заметив ее беспокойство. Слишком легко было увидеть в мисс Давенпорт моего тюремщика.
– Нам надо поесть, – объявила она, и в ее голосе снова зазвучали радостные нотки. – Я весьма проголодалась.
Я кивнула, желая поскорей заключить между нами перемирие. Затем помогла ей переставить предметы в круглой комнатке, чтобы тут смогли пообедать двое. Мисс Давенпорт накрыла скатертью мой сундук и выгрузила на него все то, что принесла на подносе.
Почистив целую дюжину вареных яиц, она удовлетворенно вздохнула. Затем сунула их мне под нос и протянула соль.
– Посыпьте для меня, – попросила она.
– Прошу прощения?
– «Ты соль скорей сгреби в щепоть и над едой тряхни, – процитировала она народный стишок. – А следом повторяй: Господь, мне душу сохрани».
При слове «душу» в ее голосе появился саркастический оттенок.
– О, конечно, – сказала я и посыпала солью яйца. Всякий раз во время наших совместных трапез она настойчиво просила меня об этом, но мне