буду я тебе руку жать, Боря. – Боков показал полковнику средний палец. – Иди лучше на реку и помойся. Рожа разбита, если ты не заметил.
– Помоюсь, а затем поговорим. – Стрелков без труда выбрал нужное направление, которое ведёт к единственному выходу из зала, и, покачиваясь, пошёл. Что-то пробормотал, но мы не разобрали, что.
– Колено болит… – пожаловался я. – Дойти поможешь?
– Куда я денусь, – ответил Андрюха.
Бодров и Мусин сказали, что драка была зрелищной. Федералы промолчали и, самое главное, даже косых взглядов бросать не стали. Полковник ведь сам начал. Сам и получил.
Клещин Андрей, медик федералов, осмотрел моё колено и сказал, что ушиб имеется, но беспокоиться не стоит. Три-пять дней, и всё пройдёт. Успокоил. А вот очнувшаяся Маша дала пищу для раздумий: стоило мне приблизиться и сказать «привет», моя щека тут же почувствовала прелесть пощёчины. Больно не было. На вопрос «за что?» девушка не ответила. Перешла в режим игнора. Медик Андрей пожал плечами – мол, я не в курсе. Булат и Саня от хохота и подколов не удержались. Пропустил всё мимо ушей.
Пока я пытался понять поведение Маши, каким-то чудом в себя пришёл Старый. Открыл глаза и стал звать меня. Громко кричать «Ермаков!» раз за разом. Андрей, жаль, конечно, тут же поставил ему укол. К моменту, когда я подбежал к Старому, тот уже готов был снова отрубиться. Сказал он только одно, и это мне не понравилось. Громко сказал, и это все услышали. Объявил, что Маша беременна, и папа, как ни странно, я. Тишина повисла гробовая. Нарушил её вернувшийся с реки полковник Стрелков:
– Всё верно, Ермаков. Ты скоро папашей станешь. Это одна из причин, почему мы оказались здесь. Но не главная. Главную я в приватной беседе поведаю…
Ошарашила меня новость похлеще удара битой по голове. Ноги стали ватными и отказались держать. Сделав шаг, я уселся на сделанную из подручных средств койку. Прямо на ногу раненого бойца сел, благо тот не в сознании. Пришёл в себя от мелькающей перед глазами ладони Андрюхи. Что-то говорит, но не понимаю, что. Мозг думает только об одном – я могу быть отцом ребёнка, которого вынашивает Маша. Но готов ли я к такой ответственности? И в такой ситуации… Сложно… Очень сложно!
– Пошли, кофейку выпьешь. Голова прояснится.
Наконец-то услышал, о чём талдычит Андрюха. Встал и пошёл за ним. Кофе, увы, голову не прояснит. Сука, да чего на меня все смотрят-то? Я что, на клоуна похож? Нет, не похож. Взгляд другой. Осуждающий. Даже Булат с Саней прикалываться перестали.
Ошарашенность новостью прошла. Её место заняла тревога, которая тут же переросла в страх. Маша беременна. Я отец. Ребёнок родится не скоро, но он родится, и его нужно будет защитить. Способен ли я его защитить? Себя защитить не могу, а тут… Сука!
Не знаю, правильно ли это было, но я решил сделать именно так. Не обращая внимания на множественные взгляды, подошёл к Маше и обнял. Незначительное сопротивление длилось секунду, а затем она разревелась и обняла в ответ. Только минут через пять решился спросить:
– Я стану отцом?
– Да,