что побег не удался, лахман остановился и закивал головой.
– Нет, дружок, теперь ты меня не обманешь.
Закинув винтовку за спину, Майк, морщась от боли, забрался обратно в седло и, оглядевшись еще раз, заметил первый ориентир.
Это был далекий столб черного дыма, который поднимался над фермой – в этом не было никаких сомнений.
Майк вспомнил Герхарда Баварски, которого наверняка убил Лозмар. А еще он вспомнил, как накануне старик говорил о грядущей гибели фермы.
«Вот я и остался один», – подумал Майк и тяжело вздохнул. Совсем не так он представлял себе свободу, о которой столько мечтал.
В последний раз взглянув на дым, он дернул поводья, и лахман зашагал дальше – в глубь соляных долин, к островам, которые, по мнению Майка, должны были находиться где-то там, впереди.
Глава 9
Спустилась ночь, и на небе зажглись звезды. Темнота принесла успокоение, Майк, смирившись с судьбой, мерно покачивался в седле. Он даже не заметил, что лахман подошел к острову, и, только когда тот начал взбираться вверх по склону, наездник наконец разлепил глаза и понял, что они достигли земли.
Пройдя еще с полсотни метров, лахман остановился и стал щипать на кочках траву. Решив, что животное устало и больше не попытается сбежать, Майк спустился на землю.
Он попытался сделать шаг и схватился за лахмана, чтобы не упасть, – ноги совсем одеревенели и казались чужими.
Кое-как добравшись до возвышенности и подтащив за собой лахмана, Майк снял с него уздечку и спутал ею ноги скакуна. Затем привалился к небольшому корявому кустику и, прижав к груди винтовку, заснул.
Никогда еще Майк не спал так крепко. Переживания последних суток вереницей смутных образов проносились перед ним. Выстрелы, крики карабкавшихся через забор бандитов и уносящаяся по пыльной дороге повозка, перегруженная детьми и голосящими женщинами.
Наконец, израсходовав весь запас кошмаров, утомленное сознание успокоилось, и Майк погрузился в полноценный целительный сон. Однако длился он недолго, потому что Майка больно ткнули в плечо.
– Вставай, крысенок! Ты попался! – проскрежетал кто-то над его ухом.
Майк открыл глаза и, щурясь от солнца, увидел вооруженных людей, стоявших полукругом. Один из них держал за стремя спутанного лахмана, который за ночь наелся травы и выглядел бодро.
– Вставай или получишь по ребрам! – снова прикрикнули на Майка, и он спешно поднялся.
– Давай вперед и не оглядывайся, – потребовал небритый субъект, голова которого была замотана цветастой тряпкой. Майк покорно пошел по узкой тропе, которую ночью он просто не заметил.
«Ну все, пропал, – подавленно размышлял он, – теперь я точно пропал. Лозмар разрежет меня на куски».
От таких мыслей Майк окончательно проснулся. Умирать теплым, солнечным утром было глупо, к тому же очень хотелось есть и пить, поскольку только лахманы могли пить воду из соленых луж, а Майк бежал, не захватив с собой, естественно, ни воды, ни