партнером.
– Что ж. Если так…
Олевар вернулся в кабинет и, не присаживаясь, что-то черканул на листке бумаги.
– Прошу, – подал он мне записку. – Здесь, по адресу: Водяной переулок, восемнадцать, в доходном доме есть небольшая квартирка, о которой знают очень немногие. Передайте записку управдому, и он вас поселит. Можете жить, сколько понадобится. Там мы с вами и станем встречаться.
Я искренне поблагодарил Олевара и после очень вкусного обеда ушел устраиваться на новом месте.
«Здравствуй, мама!
Пишу тебе из славного города Либедь, столицы не менее славной Градорики. Город красив своеобразной красотой. Дома в основном двух– и трехэтажные, все с высоким крыльцом. Так строят из-за снега, который зимой выпадает в больших количествах и может просто-напросто засыпать вход. Но летом здесь так же тепло, как в Вильдории.
Практика у меня проходит в целом хорошо, но не без сложностей. Встретила здесь подруг, и одна из них, представляешь, видела недавно моего знакомого, с которым мы вели совместные дела еще в Вильдории. Воистину мир тесен! Правда, знакомый так спешил, что даже адреса своего не оставил, но, я думаю, мы его непременно найдем и заставим отдать должок. Подруги обещали помочь.
А еще по городу ходят слухи, что боярышня Любовара чудом спаслась от лап грабителей и каким-то неведомым образом, якобы «эльфийской тропой», моментально перенеслась в Градорику. Ты не знаешь, что это за «эльфийские тропы»? Нам наставник ничего подобного не рассказывал.
Глава 2
Квартирка на втором этаже доходного дома, которую мне предоставил Олевар, была небольшой и несколько не обжитой. Две комнаты, обставленные простой и функциональной мебелью: в спальне две кровати и столик между ними, в гостиной, под хрустальной люстрой с шестью магическими светильниками, стилизованными под свечи, большой овальный стол и шесть мягких стульев вокруг. Возле окна два мягких кресла, и над каждым свой магический светильник, конструктивно сочетающийся с люстрой. Кухня оборудована плитой и набором посуды. Туалет и душ сверкают чистотой.
Поскольку день был довольно напряженным, я быстро умылся, перекусил, разобрал первую попавшуюся кровать и нырнул под одеяло.
«Сплю на новом месте, приснись жених невесте», – приговаривала моя сестренка, располагаясь на ночь всякий раз в другом углу нашей не очень-то обширной квартирки. Игра у нее была такая. Все ее подружки тринадцати-четырнадцати лет одно время увлекались эдаким способом прозреть будущее и с замиранием сердца увидеть своего суженого-ряженого. Потом долго щебетали, обсуждая сны и до визга споря, кто же из приснившихся мужчин есть тот самый единственный и неповторимый. Или, во всяком случае, – первый.
«Мужчинам, – сурово наставляла она меня, – следует говорить по другому: «На новом месте сплю – приснись невеста жениху!» Понял?»
Ох, как же она злилась, когда я отмахивался от их деревенско-бабушкиной «магии» и отказывался тащиться в другой угол вместе с тюфяком и одеялом.
Усмехнувшись