Лев Толстой

Полное собрание сочинений. Том 37. Произведения 1906–1910 гг.


Скачать книгу

как же? На кресте, евангелии присягают за престол-отечество живот положить должен.

      Проезжий. А на мой разум, не надо бы этого делать.

      Крестьянин. Чего не надо бы?

      Проезжий. Присягать не надо.

      Крестьянин. Как же не надо, когда в законе положено?

      Проезжий. Нет, в законе нет этого. В законе Христовом прямо запрещено: не клянись, говорит, вовсе.

      Крестьянин. Ну? Как же попы-то?

      Проезжий (берет книгу, раскрывает, ищет и читает:) «Вам сказано: держи клятвы, а я говорюне клянись вовсе. Но да будет слово ваше «да, да», «нет, нет», а что сверх этого, то от лукавого» (Мф. гл. V, ст. 33, 38). Значит, по Христову закону нельзя клясться.

      Крестьянин. А не будут присягать, и солдат не будет.

      Проезжий. А на что же их, солдат-то?

      Крестьянин. Как на что? А как если на нашего царя да чужие цари пойдут, как же тогда?

      Проезжий. Сами цари ссорятся, сами пускай и разбираются.

      Крестьянин. Ну! Да как же так?

      Проезжий. А так, что кто в бога верит, тот, что ему ни говори, убивать людей не станет.

      Крестьянин. Почему же поп в церкви указ читал, что война объявилась, чтоб запасные собирались?

      Проезжий. Про это не знаю, а знаю, что в заповедях – в 6-й прямо сказано: не убий. Запрещено, значит, человеку человека убивать.

      Крестьянин. Это, значит, дома. А на войне-то как же без этого? Враги, значит.

      Проезжий. По Христову евангелию врагов нету, всех любить велено. (Раскрывает евангелие и ищет.)

      Крестьянин. Ну-ка, почитай!

      Проезжий (читает). «Вы слышали, что сказано древним: не убивай; кто же убьет, подлежит суду. А я говорю вам, что всякий гневающийся на брата подлежит суду». Еще сказано: «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. гл. V, ст. 43, 44).

      (Продолжительное молчание. )

      Крестьянин. Ну, а подати как же? Тоже не отдавать?

      Проезжий. Уж это как сам знаешь. Если у тебя самого дети голодные, так известное дело, прежде своих накормить.

      Крестьянин. Так, значит, вовсе и солдат не надо?

      Проезжий. А на кой их ляд? Миллионы да миллионы с вас же собирают, шутка ли прокормить да одеть ораву такую. Близу миллионов дармоедов этих, а польза от них только та, что вам же земли не дают да вас же стрелять будут.

      Крестьянин (вздыхает и качает головой). Так-то так. Да кабы все сразу. А то упрись один или два, застрелят или в Сибирь сошлют, только и толков будет.

      Проезжий. А есть люди и теперь, и молодые ребята, поодиночке, а стоят за божий закон, в солдаты не идут: не могу, мол, по Христову закону быть убийцей. Делайте, что хотите, а ружья в руки не возьму.

      Крестьянин. Ну и что же?

      Проезжий. Сажают в арестантские – сидят там, сердешные, по три, по четыре года. А сказывают, там хорошо им, потому начальство тоже люди, уважают их. А других и вовсе отпускают – говорят: не годится, слаб здоровьем. А он косая сажень в плечах, а не годится, потому – боятся принять такого, он другим расскажет, что солдатство против закона божеского.