Сергей зашел в кафе, Ромашин приказал капитану Кошкину:
– Леша! Начинайте с Гришко работу. Только аккуратно, эффективно и оперативно. Мне надо знать, что собирался старый хрыч передать секретному агенту. И учтите: в 7.50 вас уже не должно быть у дома отставника. Вопросы?
Капитан ответил:
– Никак нет!
– Тогда вперед! И не дай бог вам проколоться. Загремите под трибунал тут же. Но до суда не доживете. Это гарантирую. Начали!
Полковник, находившийся в офисе, отключил специальную станцию. Операторы прослушки выход в эфир зафиксировали, но вот определить, с кем и о чем общался Ромашин, не могли. Та же аппаратура блокировала надежно эту функцию. Хорошая аппаратура. Новая. И люди свои! Это важней техники. Кадры, как говорил вождь пролетариата, определяют все! И был прав вождь. На все сто прав!
Кошкин и Гришко поднялись на этаж, где жил Литвинов. Капитан нажал кнопку звонка, посмотрев на часы – 7.17.
Из прихожей донеслось:
– Кто там?
Гости ответили:
– Капитан Кошкин и старший лейтенант Гришко, Николай Степанович. Группа резерва.
Отставник открыл дверь:
– Заходите!
Офицеры вошли в квартиру. Старший лейтенант прикрыл дверь. Литвинов спросил:
– С чем пожаловали, господа?
– Полковник Ромашин прислал!
– Вот как? Но он должен был сам явиться в полдень. Сейчас я узнаю, с чего это Эдуард Николаевич прислал вас!
Литвинов достал сотовый телефон, но капитан вырвал его из рук Степаныча.
– Это совершенно необязательно. Я и сам объясню, для чего мы с лейтенантом здесь.
– И для чего же?
– Для того, старая сука, чтобы узнать, с какой целью ты на утро назначил встречу Акимову! Ну? Жду ответа.
Степаныч понял, что проиграл. Проиграл все. И жизнь в том числе. Но он был бойцом и умел проигрывать, поэтому, усмехнувшись, бросил в физиономию Кошкину:
– А не пошел бы ты на хер, сосунок вчерашний? Я в твои…
Договорить Литвинов не смог.
Удар в челюсть, нанесенный старшим лейтенантом Гришко, сбил пожилого человека с ног. На него навалился Кошкин, набросил на шею удавку и стянул ее. Затем, немного ослабив захват, спросил:
– Ты не понял вопроса? Ответ, быстро! Иначе сдохнешь мучительно. Я постараюсь доставить тебе это «удовольствие»!
И вновь Литвинов прохрипел:
– Пошли на хер, паскуды ромашкинские!
Отставника начали бить. Ногами. По голове, почкам, ребрам. Степаныч стонал, закусив губы, и… молчал, заставляя загнать боль внутрь. Вскоре он потерял сознание.
Капитан, смахнув с физиономии капли пота, взглянул на часы:
– Смотри, какой упертый пидор попался. Тоже мне, Павлик Морозов, мать его. Чего делать будем, Вася? Времени осталось в обрез.
Старший лейтенант посоветовал:
– Звони шефу! Пусть он принимает окончательное