не отводя глаз от Кати. Она лежала, закрыв глаза, но теперь дышала гораздо ровнее и изредка слабо пожимала руки Александры, которых та не отнимала. Наталья бестолково толклась рядом и время от времени сочувственно вздыхала.
Олеся неловко плюхнулась на землю рядом с Сашей и шумно прошептала ей в ухо:
– Ну, что с ней?
– На неё напали трое, – еле слышно прошелестела Александра, боясь даже словом причинить Кате лишнюю боль. – Я так понимаю, что изнасиловали и треснули по голове. Ну, или в обратном порядке: сначала стукнули, потом изнасиловали. Похоже, вон тем суком били, видишь?
– Вот этой корягой? – ужаснулась Олеся. – Как она жива-то осталась?
– Не знаю. И на шею посмотри. Явно следы от пальцев…
– И? – всмотрелась в её лицо Олеська.
– Что «и»?
– Мне кажется, что ты что-то недоговариваешь.
Саша чуть отстранилась от неё, помолчала, потом тихонько положила руку Кати на траву и, прошептав: «Катюша, я на минутку, ты подожди немного», – скомандовала: – Наташ, пойдём-ка с нами.
Втроём они отошли на несколько метров. Саша оглянулась зачем-то, потом подтащила подружек за руки поближе и тихо спросила:
– Вы поняли, кто её изнасиловал?
– Какие-то трое гадов, – голосом отличницы отчеканила Наталья.
– Вот именно, – кивнула Саша, – а кого мы видели по пути сюда?
– Мошкина, Корзина и Ванякина.
– Вот именно, – снова согласилась Александра. – Троих.
– Подожди, – хрипло ахнула Олеся, – ты хочешь сказать, что они… что это они и есть те самые гады?
– Вот именно, – словно заезженная пластинка, опять повторила Саша. Ей было невыносимо противно.
– А ведь похоже на правду, – закрыла рот ладонью впечатлительная Наталья. – Неужто они?!
– Они самые. Во всяком случае, это очень вероятно.
– И что нам теперь делать? – испуганно прошептала Олеся.
– Рассказать обо всём милиции. – Саша горела жаждой справедливости.
– Не, – замахала руками Олеся, – тут я пас! Я не стукачка!
– И я! – вытаращив для убедительности глаза, тоненьким голосом поддакнула Наталья.
– Были б чужие – это одно, а тут свои, знакомые, – снова затрясла головой Олеся.
– Да что ты мелешь, Ермохина?! – возмутилась Саша. – Ты на девочку посмотри! Видишь, что они с ней сделали?! Знакомые эти. Не удивлюсь, если дубиной этой по голове дали, чтобы убить. А не только оглушить. Просто не вышло у них ничего. Или девочка крепче, чем они ожидали, оказалась. Мы должны обо всём рассказать милиции. Обо всём, – с нажимом повторила она.
– Я читала, что жертвы насилия сами часто виноваты… – вмешалась Наталья. – Вот что её сюда понесло?! Да ещё одну? Она же их спровоцировала!
– Наташ, Наташка! – задохнулась от возмущения Саша. – Что ты несёшь?! Разве можно чем-нибудь оправдать вот такое?! А нас зачем сюда понесло? И с нами вполне могли вот так же…
Все помолчали: Александра сердито, Олеся с Натальей смущённо и растерянно.
– Этак