прекрасный совет, дорогуша! Вот уж не ожидала услышать такое от тебя. Я вроде твоя подруга, забыл?
У него возникло непреодолимое желание поскорее от нее избавиться. Будь он посмелее, непременно вытолкал бы ее вон и запер дверь, но Энсон боялся, что она устроит сцену. Он смотрел на нее и ужасался тому, что еще совсем недавно делил с ней постель.
Энсон потянулся за бумажником и достал оттуда шесть десятидолларовых купюр.
– Фэй… прости, мне нездоровится. Наверное, съел что-нибудь не то, – сказал он. – Вот, возьми. Это все, чем я могу помочь. И давай на сегодня разойдемся. Я хочу прилечь.
Она уставилась на банкноты в его руке, затем вопросительно глянула на него.
– Может, добавишь до ста? – попросила она. – Я же сказала, у меня неприятности.
Он бросил купюры ей на колени:
– Неприятности? Ерунда. У меня тоже неприятности. Будь умницей… ступай. Мне нехорошо.
Она сложила деньги в свою старую сумочку и встала.
– Ладно, дорогуша, увидимся на следующей неделе.
«Вряд ли ты меня когда-нибудь увидишь», – подумал он. Но вслух сказал:
– Я тебе позвоню.
Он проводил ее до двери. Фэй остановилась и пристально посмотрела на него.
– Может, передумаешь? – Фэй положила руку ему на плечо, но он отшатнулся. – Ладно-ладно, раз уж тебе так худо… Увидимся. – И она вышла в коридор.
Остаток вечера Энсон провалялся в постели с жаркими мыслями о Мег Барлоу. На следующий день он толком не мог работать, поскольку снова думал о ней. Все еще терзаемый мыслями о Мег, Энсон поехал в Лэмбсвилл, где у него было назначено несколько встреч. Он освободился только к половине шестого. Чтобы попасть в Брент, ему предстояло вновь проехать через Прутаун, а значит, мимо грунтовой дороги, ведущей к одинокому и манящему дому Барлоу.
Энсон ехал по шоссе и думал, хватит ли у него смелости навестить Мег так скоро после знакомства. Она сказала, что этой ночью будет одна: ее муж останется в Прутауне. А что, если она действительно ждет от него сюжет для рассказа? Хорош же он будет, если примчится к ней без единой идеи в голове, и тут выяснится, что он неправильно истолковал ситуацию и она вовсе не собиралась делить с ним постель.
Он доехал до грунтовой дороги и остановился на обочине. Некоторое время он сидел, пытаясь собраться с мыслями.
«Лучше не стоит, – решил он. – Слишком рискованно. Я могу все испортить. Сочинить сюжет для рассказа не составит особого труда, и тогда уже у меня будет веский повод для встречи. В следующий понедельник она снова будет одна. К этому времени нужно обязательно что-то придумать: пускай какую-нибудь банальщину – не важно».
Он нехотя завел двигатель и поехал в направлении Брента.
– О чем задумались, мистер Энсон? – полюбопытствовала Анна Гарвин.
Энсон вздрогнул, нахмурился и посмотрел на сидевшую за печатной машинкой в другом конце кабинета девушку. Эта молодая жизнерадостная толстушка преданно работала на него вот уже два года. Она носила очки в роговой