были где-то запрятаны в какой-то банке из-под кофе на кухне его квартиры. О тех тысячах, которые украли, прежде всего, у пенсионеров, во время «независимой» прихватизации речь уже и не шла. Они, возможно, еще достанутся некоторым из тех небрежных родственников, которые совсем забыли о старике в это трудное для него время. А может быть, им никто и не сообщил о том, что того забрала скорая помощь с инфарктом в больницу. Скорую помощь вызвали, наверное, соседи, а им и своих проблем хватает. Так, что оплатить новые лекарства старику никто не мог, а того лекарства, которые ввели по норме скорой помощи, хватило только на то, чтобы отсрочить логический конец еще на несколько часов.
Продолжая лежать на своей постели, Николай призадумался над той ситуацией, которая возникла в украинском «независимом» государстве в этот период. Миллионы простых украинцев вымирали вот в таких больницах вследствие тотального обворовывания населения «новыми украинцами» под патронатом власти «кучмоноидов». Бесплатные лекарства из больниц куда-то бесследно исчезли. Однако, стоило бы только посмотреть на несметное количество крутых мерсов и БМВ на улицах Киева, или на дворцовые дачки в несколько этажей на окраинах областных городов, чтобы понять, куда те лекарства пропали.
«Родная» власть втюхивала народу побасенку о миллиардах вывезенные Сбербанком в Россию. Много кто в эту побасенку верил, не задумываясь над тем, что вывезти можно было только бумагу, или записи в банковских авизо. Золотой запас и раньше находился в Москве. Тем не менее, заводы, фабрики, здания, земля, недра остались в Украине, а только они обеспечивают фундамент любого бумажного средства, то ли в купоно-карбованцах, то ли в гривне, то ли в долларах. Ну, с долларом выходит немного другой расклад. Его можно печатать в неограниченных количествах только вследствие двухсотлетнего авторитета в материальном мире. Так в свое время и сделал Рейган, введя трехсотмиллиардный товарный заем у населения мира на потребности и так счастливой американской нации.
А сколько стариков вымерло по селам, так и не дождавшись даже тех уколов по норме скорой помощи. Просто, или телефон в селе не работал, или бензина на ту скорую помощь не выделили. Довольно было бы проехаться по глубинным украинским селам периода 2000–2005 годов, чтобы понять все масштабы этого нечеловеческого действа. Уже не говоря о том количестве, умерших в молодом возрасте людей. Эти еще молодые люди умирали вследствие стрессов от увольнений, из-за того, что не удавалось заработать на кусок хлеба детям и внукам, из-за состояния постоянной неуверенности в завтрашнем дне. Ситуацию можно было назвать только одним словом – это был очередной геноцид украинского народа.
Тем не менее, власть зычно кричала о геноциде тридцать третьего года, совсем не имея желания дать народу заметить, что тот геноцид был устроен инородной властью, а здесь, словно бы, действует своя родная украинская. И народа то вымерло теперь, за статистической переписью, всего только четыре миллиона,