человека, сконструировал его достаточно умно. Встроил в него механизм самовосстановления. Да только человеку ничего об этом не сказал, когда выгнал его из рая. И теперь в любом человеке есть умение излечить свои болячки и преодолеть душевный недуг свой. Есть дар божий. Проблема в том, что большинство людей до этого умения добраться не может. Может быть, от незнания, но чаще всего – просто от душевной лености. Гораздо проще, когда придет кто-то извне – сильный, умный, зловещий. Он наговорит древних слов, нагонит страху. И включит, так или иначе, твой механизм самоисцеления, заржавевший от бездеятельности.
– Откуда ты это знаешь?
– Можешь мне поверить. Я не мистик. Я – юный натуралист с двадцатилетним стажем. Кандидатскую защитил. Работа у меня такая.
– Нет, подожди… – Яна упрямо мотнула головой. – Мы же о колдунах говорили! Колдуны, они…
– Да не все ли равно! Колдуны, бодуны… Говорю тебе: все эти заклинания – только внешний толчок для подключения собственных резервов организма. Можно делать это по телевизору, даже по радио – эффект все равно будет. А уж к какой форме магии обратиться – зависит от самого человека. Если это индивидуум с высшим образованием, с неизжитыми остатками материализма в душе, то для него, как бальзам для сердца – разговоры об энергетике, биополе, всяких там микролептонах и экстрасенсорике. А для простого человека все это – китайская грамота. Ему попроще нужно идею, покондовее! И вот появляются народные колдуны, недобитые при культе личности. Они действуют ворожбой, крестом и молитвой. Современный колдун – это не сатанинское отродье. Он в газету интервью дает, клянется, что он – хороший, добрый и ласковый. Ему хочется верить. Но, по моему, все это не сверхъестественное, а просто психическое воздействие. Вот что я обо всем этом думаю.
– Да, ты, наверное, прав. – Яна задумчиво покачала головой. – Но то, ради чего я сюда приехала, не имеет к этому никакого отношения. Те люди, о которых ты говорил, которые лечат людей заговорами и именем Божьим, не являются колдунами. Во все века их называли знахарями. Знахарь всегда обращался к Богу, и ни за какие деньги не согласился бы назвать себя нечестивым именем колдуна. Просто сейчас люди забыли, что есть что, и готовы назвать себя хоть инопланетянами, лишь бы произвести побольше впечатления. Я напомню тебе старое русское определение: колдун – это человек, продавший душу дьяволу.
– Ага, понятно. Значит дело лишь в классификации?
– Прочитай-ка вот это.
Яна достала из сумки папку. В ней обнаружился старый, пожелтевший, но аккуратно сохраненный лист, вырванный из книги и напечатанный затейливым старорусским шрифтом. Демид погрузился в чтение.
«Когда христианская религия вступила в свои права, тогда изменился древний строй и быт народов, и борьба завязалась между одряхлевшим язычеством и христианством, по поводу новаго вероучения. Здесь все пришло в колебание и открылась самая благоприятная почва для развития всего чудеснаго и сверхъестественнаго. Как в язычестве жрец был посредником