11
Наутро Клим понял, что больше пить не может. Ему было так плохо, что он почти целый час ходил по комнате от окна к двери, держась за голову. За творческое вдохновение, которое он получал в «Алике», приходилось расплачиваться здоровьем, которого у Клима было не так много.
Он едва добежал до туалета и, обнимая унитаз, думал о том, что «Алик» рано или поздно сведет его в могилу. Если даже не проломят голову в пьяной драке, то отравление алкогольным суррогатом Климу было гарантировано.
Оказалось, что, ко всему прочему, кафе переставало быть источником информации. Клим ошибался, когда считал, что «Алик» с его завсегдатаями – бездонный колодец литературного материала и что еженощно, вплоть до ритуального прихода опаринских, можно с успехом скачивать бесконечный треп. Расшифровывая с плеера новую запись, Клим не мог не заметить, что его герои начинают повторяться, иногда слово в слово проговаривая старые истории. Хотя мозги Клима работали из рук вон плохо, он пришел к выводу, что пришла пора искать другой колодец.
Кабан, спавший в соседнем номере, выглядел намного более страшным, чем обычно. Он поднялся с кровати в одежде и сапогах и, не открывая глаз, издал глухой рев, словно разбуженный зимой медведь. На его багровом лице отпечаталось то, на чем Кабан спал: кулак, складки подушки и пробка от пивной бутылки. В туалете он долго пил воду из-под крана, потом ходил по комнате, с глухим урчанием почесывая затылок. Чтобы ускорить процесс оживления, Клим дал ему пятьсот рублей за предстоящий рабочий день. Как ни странно, Кабана это не удивило, он прекрасно помнил о своих новых обязанностях и, заталкивая деньги в карман, пробормотал:
– Сейчас кому-нибудь дам в морду. Пальцем покажи, кто не нравится…
Таня, словно прикормленная собачонка, ждала Клима у входа в гостиницу. Первый раз Клим видел ее в голубеньком сарафане и в туфельках и подумал, что с такой милой внешностью ей надо бежать из этого поселка со скоростью пассажирского экспресса.
– Познакомься, это мой телохранитель, – представил он Кабана.
Оказывается, они были знакомы, так как часто встречались в следственном изоляторе, куда Таня приходила за материалом для «Криминальной хроники». Когда они стояли рядом, то смотрелись как динозавр и цветочек.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Таня.
– Разве по моему лицу не видно? – печально ответил Клим. – Дело движется к финишу.
Таня едва справилась с судорогой боли, прошедшей по ее лицу. Она раскрыла пакет, который держала в руках, и вынула из него бутылку с золотистой жидкостью, в которой плавала какая-то гадость, похожая на осьминога.
– Это настойка женьшеня, – сказала Таня. – Моя подруга из Китая привезла. Говорят, очень повышает иммунитет… Это вам. По чайной ложке три раза в день.
– Спасибо, – растроганно произнес Клим, прикладывая прохладную бутылку ко лбу. Он подумал, что надо будет обязательно как-то отблагодарить Таню. Покатать ее на лодке. Или угостить мороженым.
Клим оставил Кабана