вместе с ним нырнул под кровать. Асмуникал поправила покрывало. Девушка быстро привела себя в порядок: вытерла с лица слезы, присела на скамеечку возле столика, взяла в руки иголку с нитью и сделала вид, будто занята рукоделием. Улия и Барбиша затаились, словно мыши и не смели дышать.
За дверью послышался протестующий голос стражници. Но его оборвал грубый сочный бас. Затем тяжелая рука осторожно постучалась в дверь.
– Войдите, – робко откликнулась Асмуникал.
Судхабия протиснулся в комнату. Его красные новенькие сапоги остановились прямо перед носом Улии.
– Здравствуй дочка, – приветливо сказал он и погладил своей широкой ладонью девушку по голове. Асмуникал, по обычаю, поцеловала руку отцу.
– Почему сидишь одна, скучаешь? – спросил Судхабия, не зная, с чего начать разговор.
– Мне нездоровится, – слабо ответила девушка. – Голова кружится.
– Скоро она у тебя еще больше закружится от счастья. Ты у меня станешь самая счастливая и самая богатая. Это, конечно, трудно будет уладить, но я обязательно своего добьюсь!
– О чем ты говоришь, отец?
– О твоей судьбе, – Судхабия самодовольно засопел. – Я сейчас иду к звездоподобной обговорить одно дельце: как лучше выдать тебя замуж за сына лабарны Арнуванду. Ведь Арнуванда – наследник престола и станет впоследствии лабарной, а ты, как старшая жена, взойдешь на трон таваннанны.
– Ну что ты, отец, – слабо возразила Асмуникал. – Не получится из меня таваннанны. Правительница должна быть сильная, властная. К тому же, я старше Арнуванду, а Боги не любят таких браков, когда жена старше мужа.
– Что ты за ерунду несешь! – разозлился Судхабия и топнул ногой. – В своем ли ты уме? Вся Хатти будет у твоих ног. Ты будешь пра-ви-тель-ни-ца, – протянул внушительно он. Затем в сердцах воскликнул: – Дура! – Смачно сплюнул на ковер, не зная, как более ярче выразить чувства. – Ты что не хочешь быть похожей на Фыракдыне? Править страной? Сидеть во главе стола на всех праздниках? Все будут ползать перед тобой на коленях, ловить каждое твое слово! Будешь грозной великой правительницей.
– Отец, я не умею быть грозной. Я не хочу, чтобы передо мной ползали на коленях…
– Замолчи! – Судхабия затряс кулаками. – Все мое дочери безропотно подчинялись воле отца – и смотри, как счастливо живут. Одна ты смеешь возражать. Жалкая тварь. Готовь себе свадебный наряд. Будешь делать все, что я скажу, иначе изобью, как собаку.
– Но отец! – попробовала возразить Асмуникал. Ее глаза наполнились слезами, а в сердце закипела обида.
– Думаешь, я не догадываюсь, отчего тебе нездоровится? – наступал на нее Судхабия, все больше распаляясь, и размахивая толстыми руками. – Все этот оборванец – сын Хемиши – лишил тебя покоя. Забудь о нем! Не он ли подарил эту безделушку? – Судхабия грубо сорвал с головы дочери золотой обруч с черным камнем и, со злостью, бросил его на пол.
Улия весь задрожал от гнева. Он готов был выскочить из укрытия и зарезать грубияна. Барбиша понял его порыв и крепко сжал