трюкачество, что пока и происходит.
Вернемся к цитате, первая часть которой прозвучала в начале статьи: jamаs serа vencido – он непобедим. Да, если народ един – его не победить! И это самое единство начинается не только с картинок в букваре нашего ребёнка, но прежде всего с хороших и верных товарищей, которые появляются в их компаниях и компашках, но никогда не появятся, если они хоть раз не выйдут, а теперь уже не выползут, не вылезут, не выкарабкаются из социальных сетей, дыбы встретиться и хотя бы один раз по-настоящему обняться пусть даже с одним из тех, кого называли своими друзьями, и с которыми активно переписывались на протяжении нескольких лет в режиме онлайн.
Вход через выход
Мне приходилось встречать поэтов, которые пишут замечательные стихи, но в обыденных делах оказываются людьми сомнительными и мутными. Признаюсь, долгое время мне казалось, что человек, тонко чувствующий и так же тонко пишущий, не может иметь особо выраженные душевные и нравственные пороки, но я ошибался. И все-таки что-то не складывалось в моих наблюдениях и рассуждениях: либо я слишком возвеличивал поэтическое искусство, либо излишне превысил требовательность к тем, кто создает столь прекрасную лирику. Самым трудным оказалось «отвязать» пишущего от написанного им, предоставить автору жить и страдать самостоятельно, а его стихи воспринимать как нечто прекрасное и отстранённое. Не сразу, но вскоре это стало у меня получаться. Постепенно я почти научился не соединять воедино автора и то, что им создано. Не могу сказать, что тем самым утешился или получил какое-либо внятное вразумление, но это получилось.
Недавно я посетил Мураново и там, любуясь тютчевскими покоями, ясно и окончательно осознал: не может поэт, если он, конечно, настоящий, быть отсоединён от того, что им создаётся. Всё, написанное истинными поэтами, есть не что иное, как продолжение их бессмертной души, именно с этим и будут говорить грядущие поколения, а потому настоящего поэта легко вычислить: он такой же, как и его стихи. И если кто-то научился писать лучше, чем он есть на самом деле и не позаботился подтянуть себя до уровня написанного им, то ему нечего делать в поэзии. Поэзия не игра и не фарс, не фантазия и не иллюзия, поэзия не выносит лжи, и прежде всего исходящей от тех, кто её создаёт. Всякое лицедейство, кривляние и словесная демонстративность отравляют души читателей и слушателей – души всех, кто восторгается этой завуалированной под мастерство тяп-ляпостью.
Не совсем пустые хлопоты
С принцами я не общался, но с аристократами, равно как и с буржуа, приходилось. Удивительно, но среди представителей советской интеллигенции имелись и те, и другие. Обойдусь без упоминания имён, но я давно понял, что аристократизм с его идеей власти лучших есть естественный способ спасти собственную душу для тех, кто связан с большими деньгами и не имеет никаких