автомобилю. Неожиданно остановился подле молодой и весьма привлекательной журналистки и что-то негромко произнес, отчего юная особа зашлась от смеха. Со стороны могло показаться, что олигарх приглашал девушку на романтическое свидание. А может, так оно и было в действительности – отчего тогда так вспыхнули ее щеки?
Один из охранников распахнул перед ним дверцу машины, и Валидов юркнул в просторный салон. Машина стремительно набрала скорость и вскоре исчезла, как если бы ее и не было.
После разговора с управляющим банка Рощинковым у Валидова осталось тяжелое впечатление. Стараясь не смотреть олигарху в лицо, тот сообщил ему, что вкладчики обеднели почти на четыре миллиарда, три из которых составляют его долю. Во всей этой истории было что-то не так. Рощинков чего-то недоговаривал, Сафа Ахметович чувствовал недосказанность кожей. Во всем этом деле следовало разобраться самым тщательным образом. Ведь не кто иной, как Курганов, предложил ему стать компаньоном, продав значительную часть алмазов. Он же рекомендовал банк «Заречье», по его заверениям, являвшийся одним из надежнейших в России. Совместно с Кургановым предстояло организовать крупнейшее алмазное предприятие, в котором Валидов в предварительных беседах сумел выторговать себе значительную долю. И вот теперь не было ни алмазов, ни доли в бизнесе.
Повернувшись к начальнику службы безопасности концерна, мужчине немногим за сорок, Валидов распорядился:
– Игнат, поставь всех на прослушку, включая Рощинкова и Курганова. Может, что-то и прояснится. Только поаккуратнее давай, чтобы никто ничего не пронюхал. А то знаешь, чем это для нас может закончиться… Не нравится мне все это.
– Я все понимаю, Сафа Ахметович, – с готовностью отозвался начальник службы безопасности.
– Такой отпуск испортили! Сволочи!
Глава 4
Все-таки три миллиарда долларов!
Герасим Оленин приехал в Подмосковье пять лет назад. Прослужив три года на Тихоокеанском флоте мотористом, он решил не возвращаться в родную Вологду, где, кроме матери, его никто не ждал, и осел в Анадыре, устроившись в артель золотодобытчиком. Большую часть своей жизни, двадцать один год из сорока четырех, он прожил на северо-востоке России, сменив за это время целую дюжину профессий. Лет десять Герасим терпеливо работал на драгах, а когда суставы свело от ревматизма, профессию решил поменять. Некоторое время перебивался грузчиком в продовольственном магазине, потом перешел на менее хлопотную – сторожем на местное кладбище, где провел без малого лет пять. Возможно, он и дальше нес бы свою тихую службу среди мертвецов, если бы однажды не обнаружил в себе некоторую особенность – стал вдруг разговаривать с погребенными. Но что самое удивительное – мертвяки и сами порой вызывали его на обстоятельный диалог и любили задавать неприятные вопросы, на которые трудно было отыскать ответ. В общем, с этими мертвецами были одни хлопоты. И когда