человека очень трудно.
Если он наблюдает муравьев, то видит неустанное созидание этих подсознательных животных и представляет себя, видит, что они действуют не по собственной воле и разумению, а унаследованный инстинкт побуждает их к мудрому и важному действию для сохранения народа, что у них нет никакого выбора отстраниться от этой деятельности, которая в них вызвана. Так возникает сравнение этих живых существ с многоклеточной особью. Все эти насекомые ведут себя как органы и отдельные клетки тела человека или животного, они действуют, как будто ведомые общей душой. Как и клетки многоклеточного они одушевлены волей сохранения самих себя, но и большой долей воли самосохранения, к которой они принадлежат. Как отдельная клетка, они не только сами защищаются от болезней и опасностей и обеспечивают себя пищей, но и исполнены задачей заботы о пропитании народа и защиты от опасностей. Так человек легко понимает единство муравьиного народа. Потом он видит, что эти муравьи борются не только с теми видами животных, которые представляют опасность, но и защищаются от других муравьев – от угрозы собственного народного могущества, борются с ними, как с опасными врагами, и уничтожают. И видит человек их упорство в труде и никакого личного избегания опасности, если это служит для сохранения народного благополучия. Тогда человек воспринимает их как единицы, подчиненные муравьиному народу, как клетка многоклеточного организма безотказно подчиняется своему единству. Поэтому он очень охотно говорит о «душе» этого «муравьиного народа», для которого отдельные муравьи принудительно выполняют свои специальные задачи. Здесь исследователь сравнивает, здесь народная душа является для него действительностью, неоспоримой реальностью!»
Как же выглядит это у нас, у людей? Из этого же произведения мы узнаем со стр. 43:
«Почему получается у него это намного легче? Почему для образующих государство животных у него возникает термин народной души, так что ему становится труднее, отстранясь от этого сравнения, сделать его надмассовым? Да, реальность народной души муравьев признаваема намного легче. Сходство отдельных муравьев с органами или отдельными клетками многоклеточного организма намного шире, чем человеческое. Так единство народной души животных, образующих государство, бросается в глаза намного сильнее, чем народная душа людей.
Неслыханно трудным становится восприятие, поскольку этот народ состоит из людей, то есть из сознательных живых существ. Цель созидания облагораживает каждого отдельного человека возможностью сознательно воспринимать божественное, трансформировать себя до божественного сознания всю свою жизнь. Это священное служение предполагает высокую степень сохранения свободы и независимости отдельной личности, которая у подсознательного животного государства зверей была бы не нужна или очень мало использована. Также она предполагает в отдельном