он у женщины с тремя маленькими детьми.
– Я не обманывала. Вы спрашивали про деньги. А у меня есть золото, возьмите.
– Пропустите ее. Можешь взять с собой только один узел. Остальное оставь. И другим на корабле нужны места.
Вдова уже не спорила, боялась упустить свой шанс, подхватила самый большой из своих узлов и повела детей.
Вскоре шлюпка наполнилась. Матросы столкнули ее на воду, затарахтел двигатель. Люди, стоявшие на берегу, провожали счастливчиков завистливыми взглядами. Для тех, кто плыл к «Царице Савской», война уже, считай, закончилась.
В руке у Ахмада затрещала рация.
– Эта шлюпка последняя, – сообщил капитан корабля. – Мы и так перегружены.
– Примешь на борт еще три шлюпки, – распорядился Аль-Салих.
– Но…
– Я так сказал. Не забывай, кто платит тебе деньги.
– Хорошо, – упавшим голосом ответил капитан. – Три, и не больше.
Погрузка пассажиров продолжалась. И тут Ахмад заметил выплывшую из-за мыса небольшую моторную яхту. Тут же вдавил кнопку рации, связался с капитаном.
– Что там за яхта крутится рядом с вами. Сейчас же передай им, чтобы проваливали подальше.
– На ней какой-то европеец с камерой. Снимает нас, – прозвучало в ответ.
– Вот же шайтан, вездесущий Грифитс. И пронюхал же о погрузке беженцев, – пробурчал Ахмад и дал отбой в рацию. – Ладно, пусть плавает рядом с вами. Вреда от него никакого.
Аль-Салих рассудил здраво. Оператор снимет «Царицу Савскую» с беженцами. Было бы хуже, если бы Грифитс появился со стороны суши. Вот тогда бы сюжет получил другую окраску: полевой командир наживается на беде соотечественников.
Полученные деньги еле уместились в пухлом саквояже. Ахмад довольно улыбался. Те, кому не хватило места на корабле, не спешили расходиться, топтались с мрачными лицами на берегу, завидуя счастливчикам, отправлявшимся в Турцию. Никто не был уверен в том, что эта местность останется за повстанцами. В Латакию вполне могли нагрянуть и правительственные войска. Повстанцы, скорее всего, не стали бы вступать с ними в затяжной бой. Унеслись бы на своих «тачанках», а куда денешься с детьми, со стариками, с домашним скарбом.
На верхней палубе «Царицы Савской» не оставалось свободного места. Матросы с трудом пробирались среди беженцев, тем приходилось вставать, чтобы пропустить членов команды. До отказа были забиты и каюты, и коридоры. Беженцы размещались даже в машинном отделении. Перегруженный сверх всякой нормы корабль уходил к горизонту. Небольшая моторная яхта шла параллельным с ним курсом. Джон стоял на носу и снимал, держа камеру на плече. Кэтрин вращала штурвал.
– А теперь зайдем вперед, – крикнул ей Джон. – Отличный план получится.
Журналистка прибавила скорости. Яхта ушла вперед, развернулась и закачалась на волнах. Грифитс снимал приближающийся корабль, при этом вжимал кнопку транфлокатора, приближая к себе, укрупняя изображение. Так было эффектно – отличный «выход» из плана.
На верхней