была вылечена стараниями заботливых родителей и добрых врачей – с этим ему, в отличие от многих других детей, страдающих мутизмом, анартрией и прочими заболеваниями, крупно повезло. У него был старший брат Сергей, с которым они, несмотря на разницу в возрасте, были удивительно похожими, почти как близнецы. Несчастье младшего сподвигло старшего на то, чтобы оказывать посильную помощь брату и всячески защищать его от нападок ровесников. Для обоих это была отличная возможность проявить свою братскую любовь. Казалось, она стала еще крепче, когда Андрей Рокотов наконец избавился от недуга.
Памятуя о благодарности к докторам, он и при выборе профессии решил пойти по этой стезе. Правда, стал врачом военным, хирургом, не раз участвовал в локальных конфликтах, миротворческих «операциях», и настоящие операции, бывало, выполнял под градом пуль, сам имел ранения. Но чем старше становился, тем острее было желание посвятить себя обществу, а еще лучше – детям, как те врачи, что изменили его жизнь. Своих детей у него не было, и семьи тоже. Как-то не сложилось.
Зато он не мог не порадоваться за своего брата. Родители могли гордиться старшим: Сережа пошел по научной стезе, и карьера его продвигалась стремительно. Он действительно был толковый человек. Много учился, потом с помощью денег отца даже основал свою научную лабораторию, желая строить бизнес на научных идеях, казавшихся такими привлекательными: начиная с новых методов лечения болезней, заканчивая воплощением мечты о продлении жизни, а может быть даже (как подозревал Андрей) о бессмертии – настолько одержимым казался всегда старший брат.
Дружба между братьями распалась внезапно. Причиной тому послужила смерть матери. Она заболела и истаяла быстро, как свечка. А потом случилось что-то и вовсе для Андрея несусветное: не прошло и года, как отец женился снова, на молодой женщине. После того как Рокотов узнал об этом, он посчитал свой сыновний долг исчерпанным.
Другое дело Сергей. Ему, вероятно, хватило мудрости простить отца. Он призывал Андрея помириться, но только спровоцировал ссору. Через какое-то время Андрей начал ощущать себя виноватым в разрыве с отцом и братом. Признавал в себе излишнюю спесь, нежелание поговорить по душам. Теперь-то он должен был сделать шаг к примирению, хотя бы начать с того, чтобы просто связаться с кем-нибудь из них и первым завести разговор. Но ничего не мог поделать с собой. Поначалу он с ревностью воспринимал случайные новости об отце и брате. Особенно о брате, который подарил отцу двоих внуков. Но когда брат и сам бросил прежнюю семью, Андрей понял, что тот пошел по стопам отца, его чувство вины утряслось, усохло и уже не беспокоило.
А покуда, медленно подбираясь к тому возрасту, когда некоторые люди уже умудряются заводить внуков, Андрей Рокотов так и не обзавелся семьей и продолжал скитаться по свету, как того требовала служба, не особенно задумываясь о своем будущем. Он с головой окунался в любую работу и не думал ни о чем кроме нее, а если совершал карьерные «прыжки», то вовсе не потому, что