Что я змей-искуситель, предатель, изменник, лжец, грех воплоти, король Тьмы.
– Кажется, недавно ты сам так себя назвал.
– Я лишь сказал, как меня называют другие. Люди, Ангелы Хранители, Ангелы Смерти. Все без исключения. Тысячелетиями мне делали черный пиар. Убеждали, что я плохой, что я виноват практически во всем. В том, что человечество поддается грехам, в том, что нет рая на земле, в том, что я развращаю души. И сами люди с бесконечной радостью списывают на меня все свои слабости, пороки. Мол, лукавый попутал. Хотя я не появлялся так долго, но все равно, я остаюсь виноват во всем. Всегда и во всем. Так что неважно, что я расскажу тебе. Ты будешь придерживаться иной, более популярной версии.
– Заткнись уже. Пожалуйста, просто заткнись, – вяло огрызнулась девушка.
Сейчас она сосредоточено шла к своей цели, не останавливаясь, стараясь не обращать внимания на пустую болтовню своего навязчивого спутника. Она не верила не единому его слову. Да и кто бы поверил самому Люциферу? Разве что совсем уж ненормальный. Особенно, после всего того, что он сделал. Ведь если даже половина того, что ему приписывают – правда, это уже более чем достаточно.
– Как ты разговариваешь со взрослыми? Уважай мой возраст, ведь я тебя старше на пару тысяч лет, – Люцифер сокрушенно покачал головой, – и кто только учит манерам современных детей? Это полнейшее безобразие, позволять себе так выражаться! Вот помню не так давно, всего несколько сотен лет назад, дети и перечить не смели старшим. Даже смотреть лишний раз боялись. Тем более девушки. В твоем возрасте их уже выдавали замуж за какого-нибудь индюка, напыщенного, с обрюзглым лицом и большим, стянутым мужским корсетом животом. И девушки не противились. Любовь – ничто, когда есть долг перед семьей. Они шили мужу рубашки, стряпали еду и рожали детей. Впрочем, лично тебе бы замужество не грозило.
– Это почему же? – не смотря на нежелание разговаривать, ей вдруг стало интересно. – Я разве недостаточно хороша для пузатого индюка? Или же не смогла бы шить рубашки и стряпать?
– О, ну что ты, Беллз, наоборот, ты слишком хороша. К тому же достаточно стройная.
– А причем тут моя фигура?
– Знаешь, девушек с маленьким весом, а тем более, рыжих раньше не особо любили. Тебя ждала бы печальная участь на костре, если бы ты, конечно, раньше не ушла в монастырь, или срочно бы не растолстела, – Люцифер вытер невидимую слезу, – жестокие раньше были времена, ох, жестокие. Но справедливые. Люди верили в Бога, в ангелов, в ад и рай, в чудеса. Были более открыты к новому. Разграничивали добро и зло, хотя, пожалуй, иногда слишком сильно старались. Раньше, когда скука и одиночество доводили меня окончательно, я находил человека, отказавшегося от своего Ангела Хранителя, и представлялся ему своим истинным именем. Знаешь, это было довольно забавно. Некоторые боялись меня, некоторые желали поклоняться, некоторые просто убегали, не оглядываясь. Но никто, ни разу не усомнился в моих словах. А сейчас что? Скажи я кому, что я тот самый Люцифер, и я проведу остаток вечности в психушке. Даже если я вдруг покажу