как раньше, он все равно сидел и молча смотрел вниз. Ему показалось странным, что эти выходные он провел в одиночестве и ему даже никто не звонил, хотя Леночка, его дочь, уехавшая в Испанию, звонила чуть ли не каждый вечер. Может, что-то с телефоном случилось? Его сиделка Таня предупредила, что будет в понедельник, но его тревожило другое – куда-то запропастился Рома, его внук. В пятницу он дремал на кровати и сквозь сон слышал, как хлопнула входная дверь, Рома крикнул, что пришел, потом так же стремительно покинул квартиру, и дед даже не успел позвать его. Стало обидно – в свой день рождения внук даже минуты не уделил деду… Потом он побывал на кухне, вечером съел один бутерброд, в субботу съел борщ, налитый в плошку, вечером творожные сырки, а больше ничего не было. Хотя в холодильнике он нашел коробку с зефиром, но почему-то постеснялся ее открывать, решив, что дождется Рому и спросит, можно ли ему съесть одну штучку…
И сейчас, в понедельник, с самого утра он сидел на балконе, голодный и не на шутку встревоженный. Правда, ему послышалось, что хлопнула дверь, и сейчас он собирался проверить, кто это пришел – Татьяна или Рома.
Кряхтя, Андрей Степанович поднялся на ноги и медленно двинулся в комнату. Хотя он почти ничего не видел, ориентировался в квартире он прекрасно. Неожиданно раздался звонок в дверь, и он зашаркал к двери:
– Кто там?
– Это Таня, Андрей Степанович! – послышался за дверью женский голос. Старик открыл дверь, и девушка проскользнула в квартиру.
Андрей Степанович, пробубнив, чтобы она не забыла снять обувь, медленно пошел к креслу. Татьяна начала уборку.
Она закричала через пять минут, когда заглянула в туалет. И с выпученными глазами вылетела в коридор.
Спустя час тело Романа вынесли из туалета. Перед тем как его погрузить на носилки, санитары сняли с него военный китель, увешанный боевыми орденами. Затем один из них прикрыл лицо Ромы простыней.
Александр Подольский. Пазл
Черная «девятка» выскочила из потока машин и на большой скорости врезалась в толпу на автобусной остановке. Оказавшиеся под колесами тряслись в агонии, крики наползали друг на друга. Под машиной расцветала бурая лужа.
Водительская дверь приоткрылась, и из салона выбрался рыжий мужчина в джинсах и пропитанной кровью майке.
– Твою мать! Переборщил… – Он достал из-за спины пистолет и дважды выстрелил бьющемуся в конвульсиях старику в голову. – Не мучайся, папаша. Я не со зла.
Прохожие уносили ноги, оставляя искалеченных людей умирать в одиночестве. Вдалеке выла сирена.
С металлическим скрежетом распахнулась пассажирская дверь. Появившийся из нее высокий черноволосый парень едва держался на ногах, вытирая разбитое лицо.
– Хватай любого! Времени почти не осталось! – заорал водитель. – А ты выползай, дебил хренов! – Он ударил по крыше автомобиля, обращаясь к тому, кто сидел внутри. – Или последние части будем собирать из тебя!
Пара машин тормознула у места трагедии, но пистолет рыжего